Обманутая тобой. Ася Медовая
помещений…
И Лейсан понимала, что это еще не всё! Что необходимо еще мыть окна, стирать и гладить белье, разбирать летние и зимние вещи на хранение, чистить обувь, хрусталь и серебро, забивать кладовые и вычищать их…
И так каждый день. И так изо дня в день без выходных и отпусков. На всю жизнь!
Лейсан закатила глаза к небу, снова споткнулась и упала бы, не поддержи ее мужские руки.
– Ой!
– Русалка? Ты снова здесь?
Удивленный взгляд и голос Кадира.
И Лейсан снова предательски тонет в его глазах, сжимает удерживающие ее руки, тянется к нему.
Но тут же отталкивает. Сейчас каждый ее поступок имеет значение. Каждое слово и каждый жест. Нельзя быть слабой, нельзя быть зависимой.
Она отступила нахмурившись, сжимая корзину с собранным сухим бельем.
– Я здесь работаю.
– Так далеко от моря? – шутливо переспросил Кадир.
– Кто-то должен делать работу и на суше, – возразила она, чувствуя, как поддается его обаянию.
– Верно, прости, я не подумал.
Он снова улыбнулся, забирая у нее корзину и провожая до крыльца.
– Сегодня нам подавали изумительный чай, – вдруг произнес Кадир. – Тётушка Зифа обмолвилась, что это новенькая работница творит с чаем волшебство, раскрывая его вкус…
Лейсан засмущалась от его похвалы.
– Значит, это ты? Русалка-волшебница?
– Спасибо. Я рада, что вы попробовали мой чай. Надеюсь, госпоже с господином он тоже понравился.
– Полагаю, понравился, – его улыбка стала немного таинственной.
– Знаю, что госпожа Азра предпочитает чай. А господин Эмир? Не знаете?
Кадир остановился и прищурился, продолжая улыбаться:
– Господин?
– Да.
– Эмир? – он приподнял одну бровь, отчего выражение лица стало немного насмешливым.
– Ну да.
– Ты говорила, что ненавидишь его, – вдруг вспомнил Кадир обиду Лейсан.
– Нет, я просто разозлилась в тот раз, – смутилась девушка. – Как я могу ненавидеть или обижаться на господина?
Кадир покивал головой, не переставая улыбаться.
– А когда на меня разозлишься, то будешь обижаться и ненавидеть?
– Да, – выскочило из Лейсан. – Нет, – тут же исправилась она.
– Так да или нет?
– Просто сейчас всё сложно, Кадир. Мне не хотелось бы еще больше усложнять.
– Ага! Значит, ты знаешь мое имя! – удивился мужчина.
– Конечно, так вас позвала тётушка, когда я чистила чеснок и орехи.
– Точно…
Кадир застыл в дверях, не давая пройти Лейсан и не двигаясь сам. Она ждала, тайком рассматривая его и млея от близости, от запаха своего мужчины.
Он пах чистотой, легким ароматом парфюма и более сильно – мужским мускусным запахом. Лейсан хотелось прикрыть глаза и дышать, дышать им, ни о чем не думая, не заботясь о последствиях.
– Знаешь, – вдруг заговорил Кадир, – при рождении мужчинам дают два имени.
Лейсан