Полный курс уголовного права. Том III. Преступления в сфере экономики. Коллектив авторов
имуществом с целью потребовать возмещения за якобы причиненный ущерб.[107] Однако такого рода случаи не нарушают правила о невозможности похищения собственного имущества, поскольку изъятие такового собственником в рассматриваемых случаях является лишь приготовлением к завладению материальными средствами, призванными возместить причиненный мнимой утратой ущерб. Следовательно, в качестве предмета хищения здесь выступает все же не свое, а изымаемое под видом компенсации имущество другого лица, т. е. опять-таки чужое. Изъятие же своего имущества служит лишь для создания видимости законности выплаты компенсации.[108]
Для признания имущества чужим достаточно, чтобы виновный не имел ни действительного, ни предполагаемого права на обращение с ним как со своим собственным. Поэтому хищение образует изъятие имущества не только у его собственника или титульного владельца, но и у незаконного обладателя, например у лица, ранее похитившего это имущество.
Особую значимость приобретает вопрос о «чужом» и «своем» имуществе в отношении многосубъектной собственности, являющейся объектом гражданско-правовых отношений между сособственниками.
Хищение имущества сособственников, совершенное третьим лицом, ничем (кроме числа потерпевших) не отличается от хищения имущества единоличного собственника, тогда как юридическая оценка незаконного распоряжения совместным имуществом одним из сособственников в ущерб другому не столь однозначна. Во многом она зависит от вида общей собственности – долевой или совместной, которые закрепляет п. 2 ст. 244 ГК.
В совместной собственности доли ее участников заранее не определены, существуя лишь в потенции, реализуемой при разделе общей собственности или выделе из нее. Бездолевой характер данного вида собственности позволяет более категорично отрицать возможность посягательства на нее одним из сособственников. Как в прежней, так и в нынешней литературе практически единодушно утверждается, что предметом рассматриваемых преступлений не может быть имущество, принадлежащее лицу на праве совместной собственности.[109] В ГК закреплено лишь два вида такой собственности – собственность супругов и членов крестьянского (фермерского) хозяйства.
Действующее российское законодательство не содержит специальных положений о пределах уголовной ответственности за имущественные правонарушения в семье.[110] Решающим критерием допустимости ответственности за внутрисемейные хищения продолжает оставаться правовой режим имущественных отношений, регулируемых семейным, а в необходимых случаях и гражданским законодательством (ст. 4 Семейного кодекса). Отсюда необходимо выяснять, является ли имущество, ставшее предметом нарушения, совместной собственностью супругов или индивидуальной собственностью одного из них, и в зависимости от этого
Как правильно пишет Б. С. Никифоров, «если субъект, сдавший имущество на хранение другому лицу, затем тайно похищает это имущество или получает его посредством обмана, чтобы предъявить к хранителю претензию о возмещении причиненного собственнику “ущерба”, он должен быть привлечен к уголовной ответственности за приготовление к мошенничеству». А далее он заключает: «Нетрудно, однако, видеть, что в этом случае посягательство имеет своим предметом не имущество, принадлежащее виновному, а имущество, принадлежащее бывшему хранителю» (
Пункт 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25 апреля 1995 г. «О некоторых вопросах применения уголовного законодательства об ответственности за преступления против собственности».
В свое время попытки утвердить некоторые начала диспозитивности в данной сфере предпринимались со стороны Верховного Суда СССР, который в п. 15 постановления Пленума от 3 декабря 1976 г. «О практике применения судами законодательства по делам о преступлениях несовершеннолетних и о вовлечении их в преступную и иную антиобщественную деятельность» разъяснил: «Не должны применяться меры уголовного наказания к несовершеннолетним за кражи у родителей или других совместно проживающих с ними членов семьи, если сами потерпевшие не обращались в соответствующие органы с просьбой о привлечении подростков к уголовной ответственности» (БВС СССР. 1977. № 1). Однако в сменившем его 14 февраля 2000 г. постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних» аналогичного положения не содержится (см.: Российская газета. 2000. 14 марта).