О женщинах. Леонид Давидович Аронов
на его спортивную фигуру. Мужчина подставил спину солнцу, лежал щекой на руках и смотрел в лицо женщины. Они лениво переговаривались, наслаждаясь отдыхом. Иногда ему казалось, что Валентина усмехается. Начальник лаборатории ощущал, что им и так вдвоём хорошо, и не решался ни на какие эротические поступки. Несколько раз купались, обсыхали и к обеду вернулись в санаторий.
После ужина вечером гуляли по тропинке вдоль берега. Красное большое солнце по-летнему находилось высоко над дальним зелёным лесом и окрашивало в ласковые, тёплые цвета окрестность.
Дима и Валентина дошли до того места, где вчерашним вечером сидели на дощечке у берега. Присели. Разговаривали. Любовались озером. Отдыхающий смотрел искоса на женщину и думал: «Сумею ли я прижать её к себе? Не отбросит ли она меня, словно котёнка». Дмитрий Юрьевич нерешительно обнял её за талию и тихонько потянул к себе. Неожиданно она невесомо нежно положила крупную руку на его спину, наклонилась и легонько поцеловала. В сумерках её глаза насмешливо блестели. Дима осмелел, позволил себе чувственные вольности. Иногда целовались взасос. На большее не решились в тот долгий тёплый вечер.
Вернулись за полночь в санаторий, освещённый уличными фонарями. Разошлись у фонтана, направились к своим корпусам. Он осторожно вошёл в палату. Пенсионер, похрапывая, спал. Студент Лёша при свете настольной лампы читал книгу. Увидев вошедшего Диму, бросил на него взгляд, ехидно спросил:
– Ну как? Сегодня уж, наверное, овладел своей кобылой?
В ответ Дмитрий Юрьевич свирепым взглядом ошпарил студента. Тот смутился.
Весь следующий день Дмитрий Юрьевич, сгорая от желания, тщательно готовился к предстоящему вечеру: купил две бутылки крепкого хорошего вина, две бутылки лимонада, апельсины, коробку шоколадных конфет. Покупки вместе с одеялом и двумя стаканами уложил в сумку. В сладострастном ожидании у него тянулось время, словно он босиком прыгал на раскалённой сковороде. После ужина Валентина ждала его у лодочной станции. Увидав сумку в руке Димы, разгадала его нехитрый план, смутилась и всё же вежливо сказала:
– Мне с вами, Дима, и так хорошо. Всё остальное на сегодня – лишнее. Не следует торопить совершаться событиям. Всему своё время.
Долго шли по берегу озера. Сумка в руке Дмитрия Юрьевича раздражала его. Выбрали уединённое место метрах в тридцати от берега. Под ольхой мужчина расстелил одеяло, выставил на нём бутылки, разложил закуску. Валентина презрительно смотрела на его примитивные приготовления. Её взгляд сделался суровым, осуждающим. Он под её взглядом почувствовал себя школьником, на которого сердито смотрит учитель.
Присели на одеяло. Дима, весёлой болтовнёй прикрывая неловкость, раскупорил бутылку вина, разлил по стаканам. Протянул Валентине:
– Пей!
– Дима! Я же тебе говорила, что умею жить. Я никогда не скрашиваю действительность вином. Я никогда не пила и не буду пить спиртное… – ответила женщина.
Он выпил один и закусил конфетой. Валентина сидела на краю одеяла, поджав