Хулиган. Его тихоня. Эла Герс
и еще раз нет.
Я всегда и во всем слушалась родителей, но теперь, когда я наконец-то обрела друга и даже парня, я не собиралась подчиняться.
– Нет!
Слишком поздно я поняла, что выкрикнула свой отказ. Глаза родителей резко метнулись ко мне. Мама нахмурила брови, а папа выглядел ошарашенным. Я судорожно вдохнула. Я не была из тех, кто перечил своим родителям, но пришло время сделать исключение.
– Нет? – спросила мама, сцепив пальцы в замок и оперевшись на них подбородком.
Это был слишком знакомый жест, означавший, что она соизволила уделить мне все свое внимание. Я едва не прикусила язык со страха, но я должна была ответить и заставить их понять меня.
– Я не заберу документы, – тихо сказала я, не сводя глаз с матери. – И я не переведусь в другой вуз, потому что не хочу начинать все сначала, – я перевела взгляд на папу. – Я никогда прежде не жаловалась, но это ужасно, папа. Это ужасно – оставлять друзей и пытаться завести новых, которых в итоге мне также придется оставить и забыть. Сколько раз мы переезжали из-за вашей работы? Сколько раз я меняла школы? Сколько раз, не успев даже привыкнуть, срывалась в другое место? Больше я этого не хочу.
На глаза стали наворачиваться слезы, а в носу – щипать. Я сглотнула огромный ком в горле и продолжила:
– У меня только недавно появился друг. Весь прошлый курс я была сама по себе, одна, как изгой, как отшельник. И ты не представляешь, как это ужасно. Я не хочу переживать это снова.
– Ксень, – выражение лица моего отца стало виноватым. – Ксень, ты должна была нам сказать.
– Я не хотела, чтобы вы чувствовали себя виноватыми за все те многочисленные переезды. Я смирилась с этим, но каждый раз, когда мы переезжали, каждый раз, когда вы оставляли меня одну, чувствовала себя все хуже и хуже. Меня это измотало и уже давно, – я почувствовала, что мои руки начали подрагивать. – Я не хочу больше этого. Я устало от этого.
– Но Ксюша… – мама тяжело вздохнула.
– И он не “этот парень”, – мой голос начал срываться, а слезы было все труднее контролировать. – Его зовут Леша. И я скажу вам прямо сейчас, что он – одна из причин, почему я хочу остаться в этом универе. Папа, ты всегда говорил мне никогда не судить людей, а сам осуждаешь Лешу, даже не попытавшись узнать его, – мои глаза стали поистине умоляющими. – Мам, пап, я редко о чем-то вас прошу. Но, пожалуйста, доверьтесь мне в этом. Пожалуйста. Я уверена в нем…
Папа пытался сохранить суровое выражение лица, но я знала, что мои слезы уже начали топить его лед. Мама же смотрела на меня непроницаемым взглядом, и не было похоже, что она согласиться с моей просьбой. Мое сердце упало куда-то в самый них и я опустила взгляд обратно на свои руки.
Я чувствовала, как мое сердце разрывалось. После всего, через что мы с Лешей прошли, все пошло прахом, потому что мои родители не одобрили наших отношений.
Ну и что мне оставалось делать? Выбирать между родителями и Лешей?
Так не могло быть. Не могло!
Потому что если бы мне пришлось делать выбор, это было бы самым ужасным из того, что мне приходилось делать