Никому ни слова. Елизавета Рождественская
головой.
А: «И тебе привет, Маттео. Если только в пятницу. Не хочу упустить повод набраться и переспать с незнакомцем».
М: «Идёт, кошечка. Пятница. Восемь. «La Flèche d'Or»7. Меня будут звать Алехандро, и в зубах я буду держать кариес».
А: «Спасибо моему воображению. Довольствуйся фоткой голой меня».
М: «Кстати, её давно пора обновить».
А: «Пошёл нахрен, да?»
М: «Спасибо моему воображению. До встречи, кукла<3»
Адель закрыла переписку и откинулась на мягкую спинку. В глазах заиграли весёлые искорки. Приезда своего лучшего друга она ждала два долгих месяца. Того, кто знал её вдоль и поперёк. Единственного, кому она рассказала о своём прошлом и на чьём плече рыдала, когда все мечты о любви и счастье разлетелись прахом, оседая на дне души серым пеплом.
С Маттео Романо Адель познакомилась в одном из итальянских баров, когда только-только сбежала от навязанной отцом свадьбы в свободное плавание.
– Ты офигенная, детка, – сверкнул белозубой улыбкой черноглазый красавец, проводя указательным пальцем вдоль её обнажённой спины. – Может, и повторим, когда-нибудь.
– Жди и надейся, – ответила Адель, вставая со смятой постели.
Она не пыталась стыдливо прикрывать голое тело, не прятала лицо с размазанной косметикой. Просто показала ошарашенному парню средний палец и закрылась в его ванной, а когда вышла, то услышала:
– Мы однозначно должны дружить.
И согласилась.
Сейчас, продрогнув до костей в зимней Франции, так и не научившейся качественно отапливать толстые каменные стены забытых богом памятников архитектуры, Адель отчаянно скучала по яркому солнцу Тосканы и ужасно обрадовалась, узнав, что лакомый кусочек этого региона совсем скоро окажется рядом. Он вручит ей палочку финоккьоны и бутылку её любимого домашнего вина из погреба дедули Романо, а жизнь снова покажется не такой дерьмовой на вкус.
– Вечер не подкачал, – обратилась Адель к облизывавшей мордочку кошке. – Или подкачал…
Девушка посмотрела на вновь оживший экран телефона. Электронка. В такое время это мог быть только один индивид. Адель закатила глаза и открыла письмо.
«Похитительница моего сердца сегодня была несравненно хороша. Когда ты ответишь мне взаимностью? Моя призрачная мечта… Люблю…»
– Когда же ты устанешь? – девушка брезгливо фыркнула и сделала громкость телевизора на максимум.
Это длилось уже полгода. Её личный маньяк, пунктуальный, как швейцарские часы. Три раза в неделю, ровно в восемь часов вечера, она получала от него письма с тошнотворно сладкими восхищениями и признаниями в любви. Каждый раз неизвестный давал понять, что следит за ней, но его намёки были настолько обобщёнными и нелепыми, что Адель перестала оглядываться по сторонам примерно через месяц. Ещё через два она перестала блокировать его бесконечные аккаунты. Попытки выяснить через Маттео, кому они принадлежат, не
«La Flèche d'Or» (фр.) – «Золотая стрела»