Избранные проекты мира: строительство руин. Руководство для чайников. Книга 1. Сен Сейно Весто
с ним, – сказал Тур-Хайами. – Это злой дух, сосланный в это чудесное утро, чтобы подорвать веру человечества в себя.
Юсо смотрел на меня враждебными глазами бабки, которой только что открылась истинная природа энтропии и ее в ней участие.
– И в каких именно мирах был наблюдатель, прежде чем коснулся коробки? – спросила Сидни.
Я показал на нее всем ладонью, ставя в пример.
– В этом вся суть. Смысл эксперимента в том, что до момента, как наблюдатель открыл коробку, и он сам тоже находился не в одном мире, а в двух. В одном он смотрит на существо живое, в другом – на существо мертвое. Квантовая механика настаивает, что прошлое все целиком пребывает в состояниях, число которых равно бесконечности. Все целиком. И в этом неотличимо от будущего. Лишь в момент, когда кто-то со стороны выбирает что-то одно, какое-то из того бесконечного числа состояний, происходит настоящее. Коротко это звучит так: событий прошлого, которые не были увидены сторонним наблюдателем непосредственно, в реальном мире не было. Напротив, они произошли во всех возможных версиях. Квантовая механика уверяет, что так следует из вероятностной природы материи и энергии. Прошлое и будущее рука об руку сомнамбулами реют в пространстве реальностей, не знающих числа.
– Каждый раз, когда я слышу про кота Шредингера, я хватаюсь за пистолет, – хмуро заявил Юсо. – Зачем ты нам это рассказываешь?
– Сейчас узнаешь, – недобро пообещал я.
Я уже сидел в седле, и когда это происходило, я больше не оборачивался на последствия.
– Таких столиков, за которым мы сейчас сидим, на самом деле бесконечное множество. Но если найти способ, как перебираться от одного к другому, то это было бы идеальным побегом.
– Какой ужас, – со скукой произнесла Сидни, беря со стола ягодку.
– Я это и пытаюсь донести, – обратился к ней Юсо. – Во многом знании много и печали.
– Но устроило ли бы тебя счастье коровы, которая не знает ничего, что лежит за пределами одного момента времени? – спросил я.
– Это и доказывает, что такой побег невозможен.
– Но если бы идеальный побег от реальности был бы возможен, означал ли бы он идеальное состояние искусства?
Я чувствовал себя, как под парусом во время сильного ветра. Сидни сидела, невинно разглядывая Юсо, Юсо, зажмурив глаза, помотал головой.
– Мне нужно время, – злобно объявил он. – Я не могу кидаться опрометчивыми заявлениями, о которых потом буду жалеть.
– Конечно, – великодушно разрешил я. – Соберись с мыслями. Подготовь завещание. Мне самому интересно.
Я с теплой улыбкой смотрел, как он стоит на краю пропасти. Он знал, что туда ему шагать не стоит.
Вообще, Юсо со своими замашками мог бы шагнуть далеко, очень далеко, неважно, в каком направлении, я привык к жесткому нападению и сам нападал, не оставляя шансов, но он даже меня держал в напряжении. Единственная проблема – ему это не нужно. По его же собственным словам. Это был самый настоящий хип по убеждениям, которому достаточно летнего