Другая королева. Филиппа Грегори
отказывается сюда приезжать и требует, чтобы ее отправили ко двору ее доброй кузины, где, как ей прекрасно известно, отмечают двенадцать дней Рождества – пирами, танцами и музыкой. И душой этих празднеств будет королева Елизавета, легко порхающая по дворцу с радостным смехом, потому что шотландцы, главная угроза миру в ее государстве, ссорятся между собой, а главная ее соперница в борьбе за власть, другая королева Англии, их королева, в плену, и выпускать ее не собираются. То есть я, полагаю, должна называть ее почетной гостьей, превращая Татбери во что-то большее, чем наскоро выстроенную темницу.
Должна сказать, Мария, королева Шотландии, не единственная, кто сейчас предпочел бы оказаться в Хэмптон-корте на праздновании Рождества и не испытывает радости при мысли о долгой холодной зиме в Татбери. Я слышала от друзей, сообщающих мне все сплетни, что на руку Елизаветы объявился новый претендент, великий герцог Австрийский, который готов стать нашим союзником против Испании и Габсбургов, и Елизавета сама не своя от нежданного желания ухватиться за эту последнюю возможность стать женой и матерью. Я знаю, что сейчас начнется при дворе: мой друг Роберт Дадли будет улыбаться, но настороженно – последнее, что ему нужно, это соперник в вечном ухаживании за королевой. Елизавета будет охвачена лихорадкой тщеславия, в ее покои каждый день станут приносить новые наряды, и состоящие при ней женщины возрадуются обноскам. Сесил устроит так, чтобы все вышло, как нужно ему – что бы ему ни было нужно. И я должна быть там, наблюдать и сплетничать с другими.
Мой сын Генри, состоящий при лорде Роберте Дадли, пишет, что Дадли никогда не допустит брака, который лишит его места при Елизавете, и что он воспротивится замыслам Сесила, как только старый лис откроет карты. Но я за брак – за любой брак. Бога ради, пусть она за него выйдет. Она откладывала столько, сколько не посмеет ни одна женщина, ей тридцать пять – опасный возраст, чтобы рожать первенца; но ей придется стиснуть зубы и сделать это. Нам нужен от нее сын, нам нужен наследник английского трона. Нам нужно знать, куда мы идем.
Англия – предприятие, такое же поместье, как другие. Нужно иметь возможность планировать наперед. Мы должны знать, кто его унаследует и что ему достанется, мы должны предвидеть, как он распорядится своим наследством. Должны увидеть своего будущего хозяина и понять, какие у него планы. Должны знать, лютеранином он будет или папистом. Те из нас, кто живет в перестроенных аббатствах и ест с церковного серебра, особенно жаждут это знать. Господи, пусть она в этот раз примет соискателя, выйдет за него и даст нам нового доброго протестантского управляющего английским делом.
Елизавета – хозяйка, которой непросто служить, думаю я, приказывая плотникам заделать щели в полу. Это Рождество должно было стать первым Рождеством при дворе для меня и моего господина, графа. Наше первое Рождество в качестве новобрачных, первое мое Рождество в роли графини при дворе, где я сверкала бы, как снежинка, и наслаждалась бы сведением старых счетов в новом положении. А вместо