Две полоски для майора. Рокси Нокс
оставил свои, рассудив, что их всё равно никто не увидит.
Затем нанес на морду немного грима, на тело естественной вони и вуаля – я вылитый бичара. Прохожие шарахаются от меня, в пакете весело позвякивают пустые бутылки. На кой хрен они мне сдались? Кажется, стеклотару уже давно никто не собирает, потому что ее нигде не принимают. Но пусть будут – для убедительности.
Занимаю пост у булочной и время от времени связываюсь с опергруппой по рации. Ребята тут неподалеку сидят, ждут моей команды. Брать пока некого. Просвирин еще не приехал.
Час сижу, второй, третий… Желудок сводит от голода. Уже вечер, а я не жравши. Еще и спина чешется от липкого пота. Ладно потерплю, недолго осталось.
Из булочной выходит девчонка в оранжевой блузке и с булочкой в руке. Ай, какая… аппетитная булка. Мама моя такие умеет печь, забыл, как называются эти пирожки.
Сглатываю голодную слюну и приказываю себе отвернуться. Но глаза словно приклеились к девушке, которую я сначала принял за школьницу.
Мелкая, худая, на длинных ногах шпильки, на маленьком носике большие очки, но лицо взрослое. Лет тридцать, прикидываю по привычке. Ниче такая. Волосы длинные, талия тонкая и выпуклости имеются в нужных местах.
Мой дружище, тоже кстати майор, Стрельцов делит женщин на тощих селедок и сочных семг. Так вот эта рыба в яркой блузке относится скорее к килькам. Зуб даю, что она отлично гнется в постели. Ай, какая манкая…
– Вот, возьмите, – неожиданно девица решает поделиться со мной едой.
Я сначала охренел и хотел возмутиться, но потом вспомнил, что я – бомж и решил идти до конца в своей роли. Какой нищий отказался бы от халявной жрачки? Я настолько вошел в образ, что стал думать, как они – эти вонючие бедолаги с улицы.
– Спасибо, девушка, – проглатываю выпечку чуть ли не целиком сразу.
Даже играть не пришлось, я голоден, а слоеная булка наисвежайшая. Сожрал и не заметил. Все-таки Просвирин умеет готовить годную продукцию. Что же станет с булочной, когда ее владельца возьмут за дачу взятки инспектору и закроют? Наверное, тоже накроется медным тазом. Местные красавицы будут закупаться в другом магазине.
– Ешьте на здоровье.
Добрая душа в тонком теле уходит, а я смотрю на часы. Семь. Можно сваливать, передача денег состоится уже не сегодня. Даю ребятам отбой по рации и иду по тротуару в сторону стоянки, где оставил машину.
А потом случается странное: у кильки воруют сумку. Глазам своим не поверил, если бы она истошно не завопила. Пришлось бросаться вдогонку и отбивать награбленное.
Я видел своими глазами, как рыба прижимала к боку котомку. Ясно же, что там ценное что-то лежит. Лям наличкой, не иначе. Увидел это и вор, и поэтому решился на кражу.
Догнал доходягу уже в переулке, отнял сумку и прописал ему один раз в табло. Достаточно, а то от большего и коньки может отбросить.
Уверенной походкой возвращаюсь к застывшей посреди тротуара девушки и возвращаю сумочку.
– Буду рад, если пригласите меня на стакан чая, – неожиданно для самого себя