Под всем этим я – человек. Элеонора Бостан
нравилось лежать и вдыхать этот свежий аромат и смотреть на картину, как же она могла совсем этого не помнить?! Она протянула руку и провела по шелковистой ткани и выпуклым вышитым цветам. Перед глазами тотчас возникла картинка-вспышка: она лежит на этой самой кровати и смеется, а чей-то голос, женский, говорит, что это покрывало – часть ее приданого.
– Боже, – выдохнула она, страха больше не было, по крайней мере, страха за жизнь, но она была крайне потрясена. Просто потеряна. – Кто же я и почему…
Договорить она не смогла, к горлу подступил ком. Почему она не помнит?! Значит, с ней точно что-то совсем не в порядке, раз она страдает таким приступами. И она так испугалась, очнувшись в незнакомом месте, а теперь выясняется, что место очень даже знакомое. Но какое? Этого она все еще не помнила, и от этого ей было стыдно и грустно. Мир был как в тумане, а она брела наугад, по воле случая разглядев в этой мгле знакомые очертания.
Да, теперь она вспомнила и эти ковры, она видела эти узоры тысячу раз. Она точно знала, что сама выбирала эту люстру с орхидеями, но где и когда это было – не помнила. Прежде кристально чистая река после бури стала мутной и грязной, такой теперь была ее память. Что со мной случилось? В сотый раз она задала себе этот вопрос, но ответ так и не всплыл. Может, ее ударили по голове? Она снова насторожилась, но тишина не менялась, похоже, она все же была здесь одна. А может, я просто упала и ударилась головой, предположила она, или на самом деле чем-то больна. Может, она жила здесь, этого она все еще не помнила, как и не помнила, с кем, но одно она знала точно: в этой комнате она бывала раньше и бывала часто. Ее взгляд снова вернулся к ящику в рамке. Его она так и не вспомнила и даже не могла предположить, что это такое и для чего. Ладно, оставим до лучших времен, решила она, сейчас главное вспомнить, кто я и что здесь делаю.
Она попробовала пошевелить ногами, они слушались, и даже иголочки уже не кололи их. Но слабость все еще чувствовалась. Ничего, с этим она справиться могла. Ей не терпелось встать и осмотреть всю квартиру, она намеревалась заглянуть во все ящики и шкафы, там люди обычно хранят память, а свою она временно потеряла.
Осторожно и медленно, опираясь о кровать, она начала вставать, готовая переждать очередную пляску разноцветных точек перед глазами. Но видимо, ее организм приходил в себя, потому что расплатой за подъем стало лишь легкое головокружение, да и оно длилось не больше трех секунд. Как только она подняла голову, ее взгляд тут же поймала картина, она обладала какой-то магией, на нее невозможно было не смотреть. Да, теперь она понимала, почему так любила эту картину – хотя, откуда она взялась, по-прежнему не помнила – она успокаивала, эти плавные перетекания оттенков зеленого как будто медленно кружились, гипнотизируя, внушая, что все будет хорошо. И этот лебедь, эта девушка. Да, картина была прекрасна, как будто кусочек из волшебного мира, где живут сказки, и побеждает добро.
Не думая, она двинулась к ней, завороженная этой красотой. Эта картина определенно