Путешествия по России. Города, которые мы открываем. Григорий Емельянов
налогоплательщиков), требовала безоговорочного присоединения к Москве; другая, большая часть, контролировавшая вече, требовала сохранения статус-кво и отказывалась признавать Ивана III государем. В ходе демократической вечевой дискуссии над сторонниками «промосковской партии» учинили физическую расправу, но те успели отправить Ивану III послов с описанием сложившейся политической ситуации. Иван Васильевич немедленно отправился на усмирение мятежа. Памятуя крах на Шелони, новгородцы выходить из города в чисто поле не стали, а подготовились к осаде и, вдохновляемые небезызвестной Марфой Посадницей (матерью Дмитрия Борецкого), попытались вступить в переговоры. Но Иван III понимал, что время полумер прошло – он и слышать не хотел о сохранении в строптивом городе какого-либо посадника или веча. В осажденном Новгороде начался голод, уцелевшие «промосковские» подняли головы – и в 1478-м горожане сочли за меньшее зло полностью подчиниться Москве.
Иван III не стал учинять массовых казней. Марфу Посадницу постригли в монахини. «Неблагонадежных» бояр расселили из Новгорода по другим русским землям. Вечевой колокол увезли в столицу.
Сто лет спустя четвертый Иван был не столь благодушен. Историки убеждены, что карательный поход на Новгород Грозный устроил, что называется, «на ровном месте», не имея реального повода. Донос некого бродяги Петра о новгородской «измене» был безоснователен и противоречив, и по здравому разумению следовало, конечно, казнить за поклеп самого бродягу, а не тысячи невинных людей. Но… то было время опричнины, было не до здравых разумений. Показательно разорив по пути Клин, Тверь и Торжок (в Твери Малюта Скуратов собственноручно удушил опального митрополита Московского Филиппа II, отказавшегося благословить карательную экспедицию), царское войско подошло к Новгороду. 2 января 1570-го город блокировали стрельцы, 6 января явился сам царь, 8 января, после неудачных попыток местного духовенства решить вопрос дипломатией, начались казни.
До сих пор неизвестно, сколько народу погубили опричники в Новгороде. Цифры из синодиков Грозного – две с лишним тысячи человек – откровенно неполны и занижены, по поздним оценкам, погибли от пяти до пятнадцати тысяч. Массовые казни, совершаемые с чудовищной изобретательностью, разбой и грабежи, а потом еще голод и эпидемия чумы выкосили город – Волхов был буквально запружен телами, говорили современники. Место массовых захоронений поныне носит название Красное Поле – и в данном случае «красное» значит отнюдь не «красивое». По самым смелым оценкам, террор выкосил до половины городского населения…
Неудивительно, что Ивана Грозного очень не любят в Новгороде. То есть большими буквами – ОЧЕНЬ. На памятнике «Тысячелетие России», установленном в 1862 году в кремле, Грозного нет, хотя есть его первая жена Анастасия Захарьина-Юрьева и целых четыре ныне малоизвестных литовских князя – Гедимин, Ольгерд, Витовт