Без вести пропавший. Геннадий Мурзин
бабушка вновь осеняет себя крестом. – Кому-кому… Деду вашему, а кому же еще-то?
9 ОКТЯБРЯ. СУББОТА. 17. 20.
Иван Андреевич, прикрыв за собой входную дверь, положив на стул сумки с покупками, стал снимать мокрые ботинки.
– Уффф, ну и погодка!
Из ванной выглянула жена.
– Сережку не видел?
– А, что, все еще нет? – вопросом на вопрос ответил Иван Андреевич. – И не звонил?
– Нет.
– Ну, мерзавец! Ну, я ему задам! Родители волнуются, а ему хоть бы хны.
– Все купил? – спрашивает Нина Викторовна, изучающе глядя на сумки.
– Кажется… Согласно твоим наставлениям.
– Мама! – громко кричит Нина Викторовна.
Из гостиной выходит Вера Осиповна, а за ней хвостик – Светланка.
– Не кричи так. Слышу.
– Я, мам, скоро закончу, а вы займитесь ужином. Пусть он будет сегодня праздничным.
– С чего бы? – интересуется Вера Осиповна.
– Ни с чего. Блинчики с мясом хочу. Ваня накрутит фарша, а ты, мам, заведи тесто.
– Блинчики с мясом? – переспрашивает Светлана. – Отлично! Люблю блинчики с мясом.
– А как насчет диеты? Ты же полнеть не хочешь? – язвительно говорит мать.
– Ничего страшного. Не каждый же день такое.
Нина Викторовна смеется.
– Голод – не тетка.
9 ОКТЯБРЯ. СУББОТА. 19. 10.
За столом, где на большом блюде отдают жаром румяные блинчики, собралась семья. Нет лишь Сергея.
– Ну и пусть… Семеро одного не ждут, – говорит Нина Викторовна и присаживается на свободный стул. – Давайте ужинать. А он… Болтается – будет есть остывшее.
Вера Осиповна встрепенулась.
– Ну, да! – она берет свободную тарелку, кладет на нее три блинчика, встает и ставит в духовку. – Сереженьке… После холода – будет в самый раз.
– Ну, бабушка, ну! – жуя блинчик, хитро подмигивает Светлана.
– Что, Светик, что? Внучёк же… Кто позаботится, как не бабушка?
– У него еще и родители есть… Не сирота.
– Они больно строги к мальчишке, уж больно строги!
– Мы? Строги? – удивляется Иван Андреевич. – Вернется, всыплю, как следует, – тогда узнает, что такое строгие родители.
– «Всыплю», – передразнивает Вера Осиповна. – Покуда жива – не будет этого.
Нина Викторовна укоризненно говорит:
– Портишь, мама, внуков.
Вера Осиповна обиженно поджала губы.
– Ну, конечно: кто виноват? Бабушка, а то кто же?!
Сидящая рядышком Светлана, прижалась к бабушке.
– Не обижайся, бабуль, на предков. Они же любя.
Вера Осиповна улыбнулась и погладила сухонькой ладонью по голове девочки.
– У, ты, моя красавица.
Светлана, хихикнув, замечает:
– Вот и я, наконец-то, удостоена…
– Брысь, – говорит бабушка, – язва этакая, – она встает и идет к плите. Она качает головой. – И в кого только? От горшка два вершка, а всё туда же.
9 ОКТЯБРЯ. СУББОТА.