Круговорот чужих страстей. Екатерина Риз
выдохнула она. Улыбающаяся, взъерошенная, наверняка, с безумным взглядом. Но повторила, благодаря пожилого водителя от всего сердца: – Спасибо, что подождали.
– Девушка, вы что-то потеряли, – сказали ей, намекая на брошенную плащ-палатку, но Алёна лишь беспечно отмахнулась, шлёпнулась на ближайшее сидение и выдохнула:
– Он мне больше не нужен.
Поначалу ещё с тревогой оборачивалась, поглядывала в заднее стекло автобуса, но за ними никто не гнался, никто не обгонял. Автобус ехал и ехал, иногда подпрыгивая на ухабах. Останавливался на всех положенных остановках, но на последний рейс желающих почти не было. И через полчаса Алёна успокоилась настолько, что задремала, закутавшись в кофту. И так ей спалось крепко, даже сон какой-то приснился, и глаза открыла только, когда ей привиделось лицо Фёдора, рассерженное. Алёна резко села, открыла глаза и постаралась понять, где они. Впереди как раз показались огни города. На душе сразу стало спокойно.
Вот это приключение у неё выдалось. Кому рассказать – не поверят. Но интуиция подсказывала, что лучше не рассказывать. Что угодно придумать, но правду не рассказывать.
– Алёнка, ты сдурела? – завопила ей в трубку Оксана Перевайко, когда утром Алёна ответила на звонок. Её телефон за половину ночи восстановился полностью, выдал ей информацию о куче пропущенных вызовов и список эсэмэсок гневного содержания. Оказавшись дома ближе к полуночи, Алёна не могла об этом думать, поставила телефон на зарядку, поспешила в душ, а после без сил рухнула в постель, наконец, уткнувшись носом в собственную подушку и закутавшись в своё одеяло. Сутки об этом моменте мечтала. Снилось снова что-то тревожное, она куда-то бежала, от кого-то пряталась, а потом… потом её кажется, целовали. Закрыли рот поцелуем, и Алёна чуть не задохнулась от натиска и напора. Правда, когда проснулась, поняла, что она сама целует… подушку.
И наутро, вроде бы выспавшись, всё равно чувствовала себя жутко усталой. А тут ещё и телефон зазвонил, Алёна даже не успела выпить кофе и съесть чуть зачерствевшую плюшку.
– Где ты была?!
– Не кричи, – попросила её Алёна, вжимаясь в угол кухонного диванчика и поджимая ноги. – У меня… появились срочные дела.
– Дела? Алён, Рыбников рвёт и мечет.
– Ему положено, он начальство.
Оксана помолчала, потом совсем другим тоном, озабоченным, поинтересовалась:
– Что у тебя случилось?
Она вздохнула. Ничего подходящего на ум не шло. Мозг и организм были истощены вчерашними треволнениями и беготнёй по лесам под дождём. Кстати, сегодня в окно вовсю солнце светило. Вот где справедливость?
– Мне пришлось съездить к Дусе. У неё… кое-что случилось… – Прости Господи, чтоб не сбылось! – У меня даже не было времени позвонить. Рыбников сильно злится?
– Грозил уволить.
– Плохо.
– Алёна,