Слово из шести букв. Гретхен Макнил
Иззи попыталась перевести вопрос, заданный матерью. Она была почти уверена, что та спросила: «Как дела?» – но не решалась ответить на итальянском. Не хотела, чтобы мамины мечты разрушились всего за несколько часов до приезда Альберто.
– Все хорошо, – ответила девушка, слегка пожимая плечами и открывая холодильник, чтобы скрыть смущение. Есть не хотелось, но она достала кусочек сыра.
– Bene[9]. – Мама снова улыбнулась, потянувшись за другой картофелиной, а затем посмотрела в сторону огромного окна, выходившего на водоем. – Надеюсь, сегодня не будет этого ужасного тумана.
– Не будет, мам.
«Еще как будет», – подумала Иззи про себя.
– А твоему отцу лучше вести себя адекватно. – Мама резко ткнула картофелину, словно вымещая на ней свою злость.
– Все будет окей, – ответила ей Иззи, хотя и не верила в сказанное на все сто процентов.
Ее отец не был отбитым на всю голову. Скорее обычным человеком в возрасте, искренне считавшим, что его шутки смешны и можно говорить все, что придет в голову. Порой он даже не думал, что о некоторых вещах стоит промолчать. Отец не поддерживал план с программой обмена. Он называл это «мафиозная схема». Его специфическое чувство юмора часто противоречило добродушному характеру. К счастью, отец почти всегда пропадал на работе или прятался в мастерской, в гараже, поэтому наверняка Альберто будет видеться с ним только за ужином.
Элизабет отложила зубочистку и потянулась к дочери.
– Я просто хочу, чтобы ты поскорее набралась опыта.
– Знаю, – ответила Иззи, ловко взяв ее за руку и переплетя пальцы.
– Улучшила свой итальянский и смогла принять участие в программе обмена.
Мать не отводила глаз от окна. Иззи знала, что она видит там не серое небо и рыбацкие лодки, а солнечные поля Тосканы, на которых никогда не была.
– Так и будет, но…
– Не застрянь здесь, доченька. – Женщина положила руку ей на предплечье и изменилась в лице. – Здесь может остаться кто угодно, кроме моей Элизабет.
Иззи проглотила ком в горле. Ее полное имя именно Элизабет. Иззи была названа в честь матери, а значит, ей суждено нести на своем хребте ее несбывшиеся мечты.
– Обещай мне. – Женщина крепче вцепилась в плечо девушки.
«Обещаю», – подумала Иззи.
– Обещаю, мам, – прошептала она.
Мать держала ее так крепко, что внутри все сжималось.
– «Судьба» тоже состоит из шести букв, как и слово «печаль», – произнесла мать неожиданно горько и отчаянно. – И твоя точно не здесь. Я…
Голос ее надломился. Боль в душе была сильнее, чем злость. И как только Иззи подумала, что мама вот-вот заплачет, в кармане завибрировал телефон.
– Ответь, – сказала женщина, заметив, что Иззи даже не взяла телефон.
– Это Пейтон, – ответила дочь, даже не посмотрев на экран.
Больше никто не мог написать ей сообщение.
«Теперь никто», – уточнила она про себя.
Элизабет осторожно отпустила дочь, медленно повернулась к раковине и снова взяла в руки
Чудесно (итал.).