Снежная роза Адельхейма. Александра Каспари
верную подругу Тильду, с которой провела бок о бок большую половину своей жизни, но особенно жаль оставлять здесь Энни. Я понимала, что вряд ли уже вернусь в Адельхейм, а с Тильдой мы условились свидеться, как только ей исполнится восемнадцать. Энни же предстояло прожить здесь ни много ни мало двенадцать лет. Столько же, сколько прожила здесь я.
– Вы наказаны за то, что заставили себя ждать. Сегодня остаётесь без ужина, – заявила мисс Норридж, как только мы помогли младшим девочкам очистить верхнюю одежду и обувь от налипшего снега.
Мы с Тильдой переглянулись. И всего-то? Никаких розог, сырых подвалов или чердаков с летучими мышами и густой паутиной по углам? Такое «наказание» виделось нам настоящим праздником, ибо кормили в Адельхейме отвратительно, а мы успели запастись пирожками с кремовой начинкой, засахаренными фруктами и мятными леденцами, которые в изобилии продавались на ярмарке.
– Ах да, мисс Хадсон, чуть не забыла, – сказала мисс Норридж, и мне послышались нотки злорадства в её голосе, – вам телеграмма от любящих родственников. Надеюсь, миссис Стерлингсон пребывает в добром здравии? Вы могли бы усерднее молиться о здоровье своих опекунов.
И она протянула мне кусочек картона.
Телеграмма была от дядюшки Джозефа. Короткая и безрадостная, как моя жизнь: «Приехать не можем отбываем Хантергрин счастья».
– Ничего не понимаю! – воскликнула Тильда, когда я, от переполнявших чувств не в силах вымолвить ни слова, показала ей телеграмму. – Как так? Ты не поедешь в Клифтон? Твои родные уезжают на курорт? Без тебя? Но как же праздник Новогодья? А твой день рождения? И они просто желают тебе счастья? Вот же бессердечные твари! Пусть подавятся таким счастьем!
– Не надо, Тилли, успокойся, прошу! – прошептала сквозь слёзы я.
– Как я могу успокоиться, когда ты в таком состоянии? – Тильда, ломая руки, меряла нашу небольшую комнату шагами. От узкого окна, из которого нещадно дуло, до крохотного умывальника – и обратно мимо жёстких кроватей и покосившегося комода. Шесть шагов туда, шесть обратно. И так все двенадцать лет…
Я лелеяла большие надежды на зимние каникулы и будущую жизнь в целом, но они разбились в одночасье. И я совершенно не понимала, что мне делать с этими осколками. Склеить невозможно, а пораниться – запросто.
– Не переживай, милая! Мы что-нибудь придумаем! – Тилли присела на кровать рядом со мной, обняла за плечи. – Я тоже не поеду к тёте, останусь здесь, с тобой.
– Нет, что ты! – запротестовала я. – Не лишай себя радости провести праздники с родным человеком! Ведь, кроме тётушки, у тебя никого не осталось!
– Тоже мне радость – все каникулы выслушивать нотации выжившей из ума старухи! – фыркнула Тильда. – А у меня есть ты, Хетти. И девочки.
– Спасибо, Тилли! Ты настоящая подруга! – растрогалась я.
– Мы сами устроим себе праздник, – продолжала она. – Думаю, мисс Норридж не будет против. Тем более, такой повод!
– Да