Как испортить жизнь волшебством. Меган О’Рассел
какие-то ребята внутри оцепления. Они спрашивали её обо всём, а она раз за разом маниакально пересчитывала учеников, чтобы убедиться, что вывела всех. Каждые несколько минут она подбегала ко мне, крепко сжимала в объятиях и убегала обратно к пожарным.
Где-то спустя час появился Девон и принялся пробираться ко мне сквозь толпу.
– Вот дерьмо, Брай! – он взъерошил волосы, в кои-то веки сделав свою причёску неидеальной. – Бедная твоя мама.
– Она вообще-то тут, – я указал на маму, которая махала руками на какого-то парня с планшетом.
– Да знаю я, что она выбралась, – потряс головой Девон. – Но театр же был всей её жизнью.
Это было отчасти правдой. Что верно, то верно, весь мамин мир – за исключением меня – пылал в пожаре. Она работала над школьным театром с тех самых пор, как я начал ходить в детский сад.
– С ней всё будет хорошо. – Девон сильно хлопнул меня по спине. – Мы что-нибудь придумаем. У школы должна быть страховка.
Изнутри раздался оглушительный скрежет, когда одна из ламп рухнула вниз, вынудив пожарных ринуться на выход.
– Ну или, может, твой папа купит ей новый театр, – пожал плечами Девон.
Я не стал объяснять, что мама скорее согласится выступать в подземных переходах перед бездомными, чем примет помощь от папы.
– Этот проклятый пожар надо потушить! – Я так крепко надавил ладонями на глаза, что перед ними из черноты заплясали белые пятна. – Иначе мы можем потерять не только театр.
Я не хотел, чтобы меня отправили в другую школу, не хотел провести остаток школьных лет в каком-то чужом месте. Папа наверняка попробует пристроить меня в какую-нибудь пафосную школу-пансион. Он много лет добивался этого. Я попытался вообразить, как буду жить в дортуаре и носить галстук-бабочку. Может, у меня получится убедить его раскошелиться и на Девона. Тогда у меня будет хотя бы один друг в этом притоне задавак, у которых слишком много денег.
– Брайант? – мама положила руку мне на плечо. Она выглядела измождённой, но держалась стойко. Она была настоящим бойцом.
Элизабет стояла на два шага позади, и лицо у неё порозовело от слёз.
И как ей удавалось оставаться хорошенькой даже после того, как она проплакала целый час?
– Это начальник пожарной охраны, – мама кивнула на мужчину с планшетом. – Он хочет задать несколько вопросов вам с Элизабет. А я пойду поговорю с директором. Скоро вернусь.
Недалеко от пожарных машин я действительно заметил нашу директрису. Она смотрела на пожарных, словно собиралась отстранить их от занятий, если они не потушат пожар сейчас же. А ещё лучше – час назад.
Начальник пожарной охраны отвёл нас подальше от других учеников, которые всё ещё слонялись по улице, пялясь на горящий театр.
Он был ниже меня. Крепко сбитый, потный, с маленькими чёрными глазками, словно у крота.
– Значит, это вы двое первыми заметили пламя? – спросил он, даже не представившись. Элизабет молча смотрела на меня.
– Да, – сказал я. – Мы.
– И