.
радостно согласился удовлетворить мои «похвальные устремления» как он выразился.
– Но на что тебе учение, хакан Торвард? Ты образован. Но ты воин. Зачем тебе становиться философом? Зачем познавать грусть? – улыбаясь светлой улыбкой на странном своём бледном лице аскета, спросил Дионисий.
Он был уже почти старик, сухой, высокий длиннобородый, длинноволосый, носил длиннополые одежды из небелёного льна без единой вышивки и длинные шубы, в полах которых он кутал колени. Он весь вытянут, будто устремлён ввысь.
Я смутился слегка.
– А-а… Свана Сигню – философ? – спросил я.
Учёный грек засмеялся:
– Так вот ты кого догнать решил… За ней не угнаться. Ты изрядно отстал. Она бегает сюда с пяти лет, слушать мои лекции и беседы. А с тринадцати начала говорить сама и спорить, – он перестал улыбаться. – Вообще… женщины не бывают философами. Это… это то, чего быть не может и не должно, ибо противно природе, женский пол не для размышлений создан. Однако…
Он прошёлся по белёной низкой келье, потирая свои белые тощие безволосые руки.
– Однако Сигню – необыкновенный человек. Сонборгу очень повезло. И если Сигурду достанет гибкости и ума прислушиваться к ней, править вместе, рука об руку, то Свея станет восходить высоко и быстро. А если дети и внуки их не растеряют родительских даров, то чудесная страна ваша поднимется вровень с моей Элладой, её лучших времён.
Я во все глаза смотрел на его, такое просветление появилось на его лице. Он посмотрел на меня мягко по-отечески:
– Приходи, Торвард. Учись. Ты из влюблённости пришёл сюда, это лучше, чем из зависти. Любовь создаёт людей, зависть разрушает. Расти, Торвард, ты способен. Ты главное разглядел в будущей царице Сонборга.
Эти слова учёного грека воодушевили меня. С того дня я не упускал ни одной возможности прийти к нему. Хотя Берси насмехался надо мной и скоро прозвал «книжником», а Гуннар лишь снисходительно улыбался.
Гуннар был старше нас на год, силач, и поэтому с детства относился к нам немного свысока. Но не к Сигурду, который во всём был сильнее его, даже в мускулах, что впервые доказал, когда ему было пятнадцать, а Гуннару шестнадцать лет. Они сошлись в тренировочном бою, но вышел бой серьёзный, у Сигурда остался шрам на щеке от кулаков Гуннара, но Кай сумел-таки подмять богатыря. Вообще Сигурд во всём и всегда доходит до конца. Если дело начато, оно будет закончено. Вот и о предстоящей свадьбе можно сказать то же…
…Я не мог подолгу оставаться вдали от Сигню. Мы ездили в Сонборг каждую неделю. Нас не оставляли наедине, вернее сказать, Сигню не оставалась со мной наедине, опасалась она меня или себя? По ярко вспыхивающим её щекам и губам, я понимал, что желанен ей. А ведь нам с ней предстоял ещё осмотр у лекарей…
Да, этот осмотр… Традиция древняя, как сама Свея. Люди жениха должны осмотреть невесту на предмет физических изъянов, люди невесты – жениха. На трон должны восходить здоровые молодые люди, способные оставить сильных наследников.
Дочери