Последний в Мариинском дворце. Воспоминания министра иностранных дел. Николай Покровский
однородностью – наряду с черносотенцами оно включало в себя и кадетов, а потому причастность Покровского к деятельности этой организации нельзя расценивать как доказательство его консервативности. В августе 1915 г., с образованием в обеих палатах оппозиционного царскому правительству Прогрессивного блока, Кружок внепартийного объединения присоединился к нему, а Коковцов и Покровский стали влиятельными лидерами оппозиции в Государственном совете. Не случайно в марте 1916 г. Александра Федоровна называла Покровского «известным левым» и «последователем Коковцова и “Блока”»[70]. Тем не менее Покровский продолжал пользоваться благосклонностью царицы, впрочем, как и авторитетом у коллег по Государственному совету и министров.
В августе 1915 г. Покровский был избран членом от Государственного совета в Особое совещание по продовольствию. На заседании правительства 19 августа 1915 г. вопрос о вывозе золота в США для обеспечения внешнего долга министры решили обсудить в Комитете финансов «с участием сведущих лиц», прежде всего – Покровского[71]. В январе 1916 г. по рекомендации министра финансов П.Л. Барка Николай II ввел Покровского в Комитет финансов и формально. Ранее, в октябре 1915 г., он возглавил Комиссию для установления мер по упорядочению железнодорожного движения, в которую входили представители четырех особых совещаний – по обороне государства, по продовольствию, по перевозкам и по топливу, а также министерств военного, земледелия, торговли и промышленности, внутренних дел и Государственного контроля (аналога Счетной палаты)[72]. Как член Особого совещания по продовольствию Покровский уделял большое внимание решению продовольственного вопроса. Наконец, Покровский опубликовал статью, посвященную подоходному налогу[73]. Очевидно, что проведение этой реформы он по-прежнему считал делом своей жизни.
В 1916 г. карьера Покровского достигла пика: 25 января Николай II назначил его государственным контролером, а 30 ноября – министром иностранных дел. Весьма подробно о деятельности на упомянутых постах Покровский поведал в главе 5 публикуемых мемуаров, потому останавливаться на этом мы здесь не будем. Более чем годичное пребывание Покровского в Совете министров Российской империи закончилось после победы Февральской революции в Петрограде.
Хотя 28 февраля 1917 г. царского правительства фактически не существовало, Покровский и в этот день пытался исполнять свои служебные обязанности. Принимая утром послов Д.У. Бьюкенена и Ж.М. Палеолога, экс-министр сообщил им о последних событиях, а также о том, что Николай II отправил в столицу генерала Н.И. Иванова в качестве облеченного чрезвычайными полномочиями нового командующего Петроградским военным округом. Покровский выразил сомнение в успехе миссии Н.И. Иванова, поскольку «в руках повстанцев все железные дороги», между тем как «все полки» столицы «перешли на сторону революции». В заключение он флегматично заметил: «И теперь я жду своей участи». «Он, – описывал Ж.М. Палеолог эту драматическую сцену, –
Александра Федоровна – Николаю II. 17 марта 1916 г. // Переписка Николая и Александры. С. 537.
Совет министров Российской империи в годы Первой мировой войны. Бумаги А.Н. Яхонтова (записи заседаний и переписка). СПб., 1999. С. 232.
Журналы Особого совещания для обсуждения и объединения мероприятий по обороне государства (Особое совещание по обороне государства). 1915–1918: В 3 т. М., 2013. Т. 1. С. 555.
См.: