Пути России. Новый старый порядок – вечное возвращение? Сборник статей. Том XХI. Сборник статей
причудливого сочетания в современной российской реальности даже не многообразных, а принципиально несовместимых установок и способов организации – в широком смысле, социальных порядков.
Интерпретация причин и содержания фундаментальной противоречивости российской действительности может быть разной – от метафизических и теологических рассуждений о специфике «национального русского характера» в духе Н.О. Лосского[74] и Н.А. Бердяева[75] до вполне прагматичных и эмпирически обоснованных исследований Ж.Т. Тощенко[76]. В любом случае речь идет о сломе базовых культурных установок в результате «навязанного» (поскольку, как правило, западного) социального порядка. В этом смысле условный «простой россиянин» ничем не отличается от власть предержащего, поскольку последний так же страдает от утраченного единства «русской души». А так как современному западно ориентированному (в разной степени – как минимум, знакомому с западноевропейской культурной традицией и особенностями рефлексии) интеллектуалу разделять откровенно «славянофильскую» установку почти неприлично, наиболее приемлемой остается теория «парадоксального человека» Ж.Т. Тощенко, рассматривающего россиянина как воплощение разнонаправленных социальных установок: коммунитаристского плана (унаследованных от советской эпохи) и либерального (привнесенных вместе с рыночной экономикой и во многом как раз «навязанных»).
Предлагаемая здесь идея в определенной степени укладывается в рамки традиционной дихотомии «Запад – Восток» или «традиционный – модерный», в которой российская реальность полагается принадлежащей «двум мирам», равно соблазнительным в качестве исследовательской перспективы: миру постмодерна и миру традиционализма. Утверждая, что современный россиянин «застрял» между постмодерном и традиционализмом, следует признать радикальность и сомнительную возможность преодоления разрыва, формируемого двумя типами социального порядка.
Порядок, осмысливаемый в парадигме постмодерна[77], выступает как результирующая многообразных, разнонаправленных и существующих на «поверхности» взаимодействий, горизонтально интегрирующих гетерогенные элементы, но не организованных в иерархическую структуру. Делезовская ризома[78] или латуровская сеть[79], символизируя отличный от иерархического характер организации, указывают на невозможность в условиях текучей и турбулентной современности выстраивания порядка на основе жестко заданных нормативов и тотального контроля. В сети не формируются отношения подчинения – есть только равноправное партнерство, ячейки сети, узлы связей взаимодействуют друг с другом, непрерывно порождая новые ассоциации. Здесь «инновация есть правило»[80],
Понятие постмодерна здесь используется в максимально широком значении: в качестве этапа развития общества «после модерна», включая его разнообразные характеристики, обязательной из которых является постмодернистская – сетевая социальная организация.
Ibid. P. 53.