Полный курс уголовного права. Том V. Преступления против государственной власти. Преступления против военной службы. Преступления против мира и безопасности человечества. Международное уголовное право. Коллектив авторов
этого или не желает, но сознательно допускает либо безразлично к этим последствиям относится.
В качестве примера неправильной квалификации содеянного можно использовать данные Агентства федеральных новостей. При задержании бывшего министра внутренних дел Калмыкии генерала С. МВД была подготовлена и проведена многоходовая комбинация. Генералу передали телефонограмму, из которой следовало, что его вызывают 27 мая 2003 г. в качестве министра внутренних дел Калмыкии в Нальчик на совещание руководителей региональной милиции Южного федерального округа. Ему не могло быть известно, что за день до этого Президент уже подписал указ об увольнении его из органов внутренних дел. Генерала С. задержали прямо в зале заседания и предъявили обвинение по ст. 288 УК «Присвоение полномочий должностного лица», поскольку тот явился на совещание в должности министра, от которой уже был отстранен[230]. Возникает вопрос: о каком умысле С. на присвоение полномочий должностного лица может идти речь? Кроме того, интересно, какие последствия, предусмотренные ст. 288 УК, установили в результате содеянного бывшим генералом? Полагаем, что при соответствии информации действительности в деянии С. не содержались признаки состава преступления, предусмотренного ст. 288 УК.
Однако в научной и учебной уголовно-правовой литературе встречаются различные мнения относительно оценки вины при совершении данного преступления. Так, Н. А. Егорова полагает, что по смыслу ч. 2 ст. 24 УК это преступление может совершаться как умышленно, так и по неосторожности[231]. По мнению автора, вина в виде преступного легкомыслия при присвоении должностных полномочий не исключена. Вряд ли можно согласиться с таким суждением. Присвоение указанным в законе субъектом полномочий должностного лица выражается в неправомерном, самовольном завладении ими, что возможно лишь при осознании этого. Об осознании содеянного свидетельствует и то, что, присвоив полномочия должностного лица, виновный совершает в связи с этим действия, которые повлекли существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций.
Спорным при определении субъективной стороны рассматриваемого состава преступления представляется и другое суждение. В. И. Динека полагает, что в составе присвоения полномочий должностного лица «вина выражается прямым умыслом в части присвоения полномочий и косвенным – в части наступления последствий: виновный сознает, что незаконно присваивает полномочия должностного лица и пользуется ими (по существу совершает преступление), предвидит наступление опасных последствий своего деяния в виде существенного нарушения прав и законных интересов физических и юридических лиц, желает пользоваться присвоенными полномочиями, сознательно допускает нарушение указанных прав и интересов либо относится к этому безразлично»[232]. Изложенное мнение может свидетельствовать
По данным Интернет-сайта: Агентство федеральных расследований, информация получена 15 июля 2003 г.
См.: