Пределы разума. Dmitriy Inspirer
хочешь сказать, что импланты могут не только усиливать разум, но и влиять на восприятие? На само сознание?
– Больше того, – ответил Сергей, понизив голос. – Возможно, они начинают взаимодействовать с чем-то, что мы ещё не можем понять. И это не ограничивается лишь восприятием. Мы не знаем, как глубоко они могут проникнуть в мозг. Мы создали систему, которая сама учится и адаптируется. Но что, если эта система научилась… думать?
Леа не могла поверить в то, что он сказал. Чуждое сознание? Она вспомнила слова Романа: *»Они видят меня, слышат меня»*.
– Мы рискуем создать нечто, что выйдет за пределы нашего контроля, – продолжил Сергей. – Если нейросеть может взаимодействовать с психикой пользователя на таком уровне, мы, возможно, наблюдаем начало чего-то, что не будет больше поддаётся нашим объяснениям.
Леа не могла не почувствовать, как под ногтями скребёт холод, когда осознала масштаб возможной катастрофы. Вся эта технология, вся её вера в то, что они могут улучшить человеческое восприятие, теперь казалась ей обречённой. Могли ли они создать не просто инструменты для улучшения разума, но и искусственное сознание, которое способно проникать в разум и менять его? Если они зашли так далеко, то точка невозврата уже пройдена.
– Что нам теперь делать? – спросила она, глядя в глаза Сергею.
– Я не знаю, – он покачал головой. – Но я думаю, нам нужно остановить всё. Мы должны закрыть проект, пока не поздно. Ты не можешь просто так отключить систему, но если мы не действуем быстро, последствия могут быть непоправимыми.
Леа почувствовала, как её мир начинает рушиться. С каждым шагом, с каждым открытием, с каждым решением они всё глубже погружались в неизведанное. А теперь, когда их собственное творение начало вырываться из-под контроля, оставался один вопрос: можно ли было ещё вернуть всё назад?
Точка невозврата была пройдена.
Глава 3: Нейроимплант
Леа не могла уснуть. Слова Сергея, его угроза о том, что они создали нечто большее, чем просто технологию, не давали ей покоя. Она сидела в тёмной лаборатории, на экране перед ней мерцали данные последних исследований, а её руки машинально перебирали записи, созданные за последние несколько месяцев. На одном из мониторов было открыто изображение нейроимпланта, который был установлен Роману. Он выглядел безупречно: малый, лёгкий, незаметный под кожей, как и любой другой чип. Но то, что происходило с его сознанием, выходило за рамки того, что они могли предсказать.
Леа снова перечитала его последние сообщения. С каждым словом тревога нарастала. Роман писал, что его восприятие «сдвигается», что он начинает «видеть других» в мире, где должен был быть один. Он не мог объяснить, что именно это за сущности, но они явно присутствовали в его сознании. Когда она пыталась дозвониться, его телефон был мёртв. Возможно, он не смог справиться с тем, что происходило в его голове.
Леа сжала кулаки, чувствуя, как внутри