Элитное общество. Данил Вячеславович Харченко
лай собаки и крики уличных торговцев..
В этот момент в комнату вошла Оливия, мать Лайзы, воплощение роскоши и стиля. На её запястьях поблёскивали дорогие браслеты, а в ушах сверкали бриллиантовые серьги. Светлые волосы были уложены в идеальную причёску, а лицо, несмотря на возраст, оставалось свежим и без следов макияжа. Она была одета в фиолетовый спортивный костюм от Juicy Couture, который приобрела ещё в начале нулевых в Беверли-Хиллз, и в нём она по-прежнему выглядела элегантно, как настоящая светская дама.
– Анжела, у нас в доме не курят! – строго произнесла Оливия, сурово глядя на подругу дочери.
– Извините, миссис Т., – Анжела тут же затушила сигарету и бросила окурок в пепельницу, делая вид, что ей действительно жаль.
Оливия смягчила выражение лица и, подойдя к Лайзе, нежно приобняла её.
– Лайза, дорогая, у тебя есть двадцать долларов? Там привезли пиццу, а у меня нет налички, – с улыбкой добавила она, оглядев дочь с головы до ног. – Шикарный пиджак.
Лайза медленно подошла к комоду, на котором беспорядочно лежала её сумка. Вздохнув, она запустила руку внутрь и нащупала кошелек из кожи питона, который сразу приятно охладил её пальцы. Доставая несколько купюр по десять долларов, она передала их матери. Оливия благодарно кивнула, одарив Лайзу нежной улыбкой, и тихо вышла из комнаты, оставляя дочь в её мыслях.
Лайза вернула кошелек в сумку, но вдруг её внимание привлёк небольшой сверток бумаги, который оказался в одном из внутренних карманов. Открыв маленький кармашек, она осторожно вытащила листок и развернула его. Это оказался постер с изображением Донателлы Гилсон. Увидев знакомое лицо, Лайза почувствовала, как её затопило волной тревоги. Но как этот постер мог попасть сюда? Подобные плакаты сейчас были повсюду: на них Донателла, сияющая голубыми глазами, с мягкой улыбкой, розовыми щеками и идеальными зубами, смотрела на мир с неподдельной радостью. Крупными жирными буквами под её изображением было написано «ПРОПАЛА», а ниже приводилась информация о девушке.
Но что-то ещё привлекло внимание Лайзы. Чуть ниже основной надписи, рукописным шрифтом, синим чернилом было нацарапано что-то очень мелкое. Лайза приблизила листок к глазам, стараясь разобрать текст. Её сердце замерло, когда она прочитала:
«Ты помнишь тот день?»
В панике, охватившей её мгновенно, Лайза быстро смяла листок и затолкала его обратно в сумку, словно пытаясь избавиться от ужасающей реальности. Её дыхание сбилось, воздух словно перестал поступать в лёгкие. Она вцепилась в край комода, чувствуя, как слабость начинает подкашивать её ноги. Внутри неё всё бурлило – страх, вина и нарастающая паника переполняли её разум. Лайза попыталась успокоиться, закрыв глаза и сосредоточившись на счёте до десяти.
Кто мог подбросить ей этот листок? Она украдкой оглядела друзей, занятых своими делами, и снова взглянула на своё отражение в зеркале. В её глазах теперь читалась вина, которую она так старательно скрывала за равнодушной маской.
Глава