Лютер. Дмитрий Мережковский
какая нужна была одолевающая, как будто почти одолевшая сила Адовых Врат!
И наконец, главный вопрос – только ответом на него решается все: знают ли эти люди или не знают, что начатое ими дело – уже не Преобразование – Реформация, а Переворот – Революция? Что между двумя Церквами, прошлой и будущей – той, из которой вышли они или в которой все еще остаются, и той, к которой идут, – зияет для человеческой воли и мысли непереступимая бездна – прерыв; что будущая Единая Вселенская Церковь возможна по религиозному опыту Иоахима Флорского, пророка «Вечного Евангелия», не в христианстве, а в том, что за христианством – не во Втором Завете Сына, а в Третьем Завете Духа?
Судя по тому, что сейчас происходит в религиозно-пустом и все более опустошаемом растущею волею к рабству одержимом человечестве, мало надежды на то, чтобы оно могло спастись без сверхъестественной помощи, такой же, как та, что была ему послана в воплощении Сына Божия. Начал спасение мира Отец; продолжает Сын; кончит Дух. Это и сказал Иоахим, за семь веков до нас, так, как будто жил среди нас и погибал, как мы погибаем, но уже видел то, чего мы еще не видим, – единственную для мира надежду спасения – Третий Завет Духа.[84]
В дни Константина Великого соединились в общей «усыпальнице» (refrigerium), на Аппиевой дороге, два мнимых врага, Петр и Павел. «В разные дни пострадали они, но были одно (unum erant)», – скажет блаженный Августин. «Петр пошел вперед, а Павел за ним».[85] Так – во смерти, в вечности, но в жизни Церкви, в веках и в народах – не так: здесь Петр и Павел все еще враждуют в «великой распре» двух Церквей, протестантской и католической. Кто же примирит их и здесь, в веках, как там, в вечности? Кажется, и это предсказано в последнем слове Воскресшего Господа. Тотчас после того, как Петр услышал трижды «Паси овец Моих», он,
обратившись, видит идущего за ним ученика, которого любил Иисус… Его увидев, Петр говорит Иисусу: «Господи, а он что?» Иисус говорит ему: «Если Я хочу, чтобы он пребыл, пока прииду, что тебе до того? Ты иди за Мною» (Иоанн, 21:20–21).
Так вопрос Петра остался без ответа; тайна Иоанна, который «пребывает» – «присутствует» в веках и народах, так же как и сам Иисус, – не была открыта Петру, потому что он еще не мог ее вместить тогда и, за две тысячи лет христианства, все еще не вместил. Тайна эта, может быть, и есть явление Духа в будущей Вселенской Церкви, возможной не под знаком Двух – Отца и Сына, а только под знаком трех – Отца, Сына и Духа. Так, в порядке вечности и в порядке времени, Церковь эта возможна не под знаком двух – Петра и Павла, а только под знаком трех – Петра, Павла, Иоанна. Это и значит: Иоанн кончит «великую распрю» Петра и Павла в веках и народах; две расколовшиеся половины христианского Запада, две Церкви, католическую и протестантскую, соединит христианский Восток – Православие, но уже не прошлое и не настоящее, а будущее – Церковь Иоанна в Третьем Завете Духа.
«Вечного Евангелия пророком» называют Лютера ученики.[86]
«Я
Ассизский, I, 24.
Павел – Августин, 116.
Kuhn, III, 386.