Паутина Антанты. Резидент Царя в Париже. Павел Игнатьев
рассчитываете отбыть?
– Я готов, ваше высокопревосходительство.
– Не угодно ли через четыре дня? Я уже приказал подготовить ваши документы. Завтра получите паспорт Б., который отдадите ему взамен обещанных писем, и деньги на необходимые расходы. Скажите ему, что мы не собираемся его подкупать. Пусть он сохраняет свои идеи. Сегодня важна только Россия.
На следующий день генерал дал мне последние указания. Развернув передо мной подробную карту Галиции, хранимую под замком, он отметил основные направления готовящегося наступления на Луцк, которое после его успеха было названо «Брусиловским прорывом»26.
– Только не забудьте, – добавил генерал, – что ваши первые усилия должны быть направлены в эту сторону. Мне нужны подробные сведения о крепостях и укрепрайонах, созданных в тылу противников. Мы хотим знать, какие железные дороги Германии используются для переброски войск с Западного фронта на наш, внутренние водные пути, которые тоже используются для их перевозки, а также малейшие, даже незначительные детали на этот счет.
– Будет выполнено по всем пунктам, ваше высокопревосходительство!
Я откланялся, сопровождаемый напутствиями моего начальника.
В утро отъезда я сбрил усы, снял гусарский мундир императорской гвардии и, снабженный паспортом на имя Павла Истомина, журналиста, военного корреспондента, холодным декабрьским днем сел в поезд на Финляндском вокзале. Купе было пустым, а пассажиров в вагоне первого класса мало. Удобно устроившись в уголке, я начал задремывать, как вдруг меня разбудил пассажир, прибывший в последнюю минуту, в момент, когда дали второй свисток к отправке. Этот господин положил чемоданы в багажную сетку и сел напротив меня.
Меня одолел сон. Однако внезапно я проснулся от странного ощущения, что меня пристально разглядывают, и, открыв глаза, заметил взгляд, направленный на меня в упор. Оглядел моего попутчика и почувствовал, что уже где-то его видел, однако где? Поняв, что я полностью проснулся, он обратился ко мне со следующими словами:
– Извините, сударь, за нескромность, вы случайно не офицер?
– Нет, сударь, – ответил я довольно сухо, не желая затевать разговор с незнакомцем. Тем не менее он упорствовал:
– Время в пути тянется долго, особенно для меня, все время путешествующего. Я персидский коммерсант, а это говорит о многом. Надеюсь через месяц возвратиться на Кавказ, снова проездом через Петроград.
Меня как осенило. Акцент моего собеседника носил характерный немецкий оттенок, что позволило мне узнать его. Это был некий П., которого я встречал во всех шикарных заведениях столицы: на скачках, в модных ресторанах, театрах, кафе-шантанах. Обладатель германской фамилии, он возглавлял большую импортную фирму. Он искал знакомств с военными и имел сомнительную репутацию; даже до войны его считали подозрительным. Я старался не разговаривать с ним, односложно отвечая «да» или «нет». Прибыв на границу, в Хапаранду, я соскочил на перрон, зашел в жандармское отделение, офицеры которого
Летнее наступление 1916 г. русского Юго-Западного фронта под командованием генерала А. А. Брусилова, в результате которого Австро-Венгрия оказалась на грани катастрофы.