Сугубо доверительно. Посол в Вашингтоне при шести президентах США. 1962–1986 гг.. Анатолий Добрынин
преемственность во внешней политике. Если будет переизбран еще на один срок, то надеется на возможность ослабления напряженности, прогресса в области разоружения и сокращения военной активности. Он хочет ясно сказать: «Мы не хотим похоронить СССР, но, с другой стороны, не хотим быть и сами похороненными» (Джонсон использовал широко известное в США высказывание Хрущева). Президент считает, что нет причин бояться друг друга. Он сам «готов ночевать у советского посла без пистолета» и думает, что и посол не побоялся бы поступить таким же образом. Проблема, однако, сейчас в том, чтобы «убедить и оба наши народа думать так же».
Джонсон уверял, что как президент он предпочитает удовлетворять насущные нужды своего народа, а не тратить деньги на военные приготовления. Он подчеркнул при этом важность «отхода от застарелых антагонизмов».
Говоря о необходимости проявления взаимной гибкости, Джонсон вспомнил о кубинском кризисе, сказав, что тогда ни одна из сторон не знала точно, чем все это может кончиться. «Я уходил в те дни из дома, прощаясь с женой и детьми, не будучи уверен, увижу ли их снова». Но он хотел бы в этой связи подчеркнуть лишь одну мысль: в создавшейся тогда ситуации обе стороны немного уступили друг другу, отойдя от несгибаемых, фиксированных позиций. «Я никогда не сомневался в искренности мирных устремлений советской стороны, но в то же время, если говорить откровенно, имел некоторые сомнения в отношении ее гибкости». Джонсон заявил, что готов поехать в любое место и говорить с кем угодно, если это только даст какие-либо положительные результаты в пользу мира.
Касаясь Вьетнама (и «инцидента» в Тонкинском заливе), Джонсон заявил, что лично он считает, что в целом у Советского Союза будет даже больше, чем у США, проблем с теми, кто хочет добиться сейчас господства в этом районе (то есть с китайцами), но это, конечно, не его, Джонсона, дело. Помимо прочего, он, видимо, имел в виду и тот факт, что в этот день Китай взорвал свое первое ядерное устройство.
Пришедшее после Хрущева новое советское руководство отличалось на первых порах от прежнего главным образом сменой первого лица. На место Хрущева пришел Брежнев.
Брежнев был политическим деятелем, хорошо знавшим «коридоры власти», привыкшим «играть вместе с командой», а не отдельно. Был осторожным, неторопливым, прислушивался к мнению своих коллег, остерегался внезапных поворотов или резких нововведений, предпочитая предсказуемую стабильность.
В старом политбюро Брежнев занимался вопросами военной промышленности и производства вооружений. Он не увлекался проблемами идеологии и не питал к ним большого интереса. Но он твердо придерживался догм марксистско-ленинской теории, взяв их раз и навсегда на вооружение без каких-либо сомнений. Тут он был на 100 процентов «правоверным», отдав эту область на откуп Суслову.
Что касается вопросов внешней политики, то он разбирался в них слабовато и на первых порах увлекался в основном внешней, протокольной