Год Дракона. Легенды Байкала. Ли Леви
ей не нравилось то, как выглядел дух, она просто не смотрела на него. Но страха перед ним не испытывала.
Прошло уже около недели, как уехал отец, и Оюна, оставшись наедине с огнем, говорила с ним, вверяя ему свои опасения и тайны.
– Уж больно хочется увидеть его, – сетовала Оюна. – Вдруг не явится больше? Драконы-то, они долго живут. А вдруг еще лет двести не покажется? Так любопытно, так любопытно на него взглянуть.
Она аккуратно положила несколько сухих поленьев в огонь, и тот с благодарностью принял их.
– А что, если через окошко гляну? Он и не заметит меня. И бабушка тоже.
Она прислушалась. Ветер стих и буран успокоился. Откуда-то издалека, видимо, с берега озера, слышались звуки шаманского бубна. Значит, бабушка Лхама была там. Ее нельзя беспокоить, она должна умилостивить нежданного гостя.
Девочка вздрогнула, когда ее мысли внезапно были прерваны громким стуком в дверь.
– Оюна, открой! – срывающимся голосом орал Гришка и барабанил в запертую дверь. – Оюна!
Оюна подошла к двери, задержалась на секунду, помня предостережение бабки, но оставить плачущего ребенка за дверью, ночью, на морозе было выше ее сил. И она осторожно приоткрыла дверь. Гришка влетел в юрту, сбросив на бегу унты у самой двери, юркнул за большой сундук, накрылся с головой лежавшим подле покрывалом и затих под ним. Девочка в недоумении проследила за мальчиком взглядом, притворив за ним дверь.
– Гришка, вылезай, – позвала Оюна, но он не отозвался. – Гришка, выходи давай, что чудишь? – Но тот не пошевелился.
Тогда Оюна сама подошла к нему и откинула покрывало. Мальчик сидел, вжавшись в стену, и крупно дрожал всем телом.
– Эй! Ты что так напугался?
Гриша попытался что-то сказать, но лишь издал невнятное мычание.
– Вот незадача! Пойдем, я тебе молока налью.
Она взяла его за руки, помогла встать, сняла с него верхнюю одежду, совсем промерзшую, повесила просушить. Его же самого укутала в теплое одеяло, усадила у огня, согрела молоко, налила в пиалу, подала ему:
– Пей.
Мальчик послушно припал губами к пиале.
– Что произошло? Расскажешь ты наконец?
– Все, все, все, все… – бубнил мальчик, глядя на огонь.
– Что ты говоришь? Не разберу. – Оюна подсела ближе к Гришке.
– Все там. Все замерзли. Всех убил. Он всех убил. Мамку убил, отца убил.
– Что ты говоришь? – Опешив, Оюна поднялась на ноги. – Как убил? Кто убил?
– Холоду нагнал. Заморозил всех. Что делать-то теперь, Оюна? – И вдруг он разрыдался.
– Может, путаешь что? Давай я тебя домой отведу.
– Там мертвые все! Весь поселок замерз! Одни мы с тобой и остались, – захлебываясь от плача, причитал он.
– Пойду сама все узнаю. Что-то нелепое говоришь.
– Не ходи, – протянул Гришка. – И тебя погубит. Нелюдь он. Дышит, и от дыхания его лед повсюду.
– Пойду, – отрезала Оюна и встала.
Она оделась, взяла большой фонарь