Путь к себе. Анна Сергеевна Струкова
вообще без них классно. Меня не парит, честно. Захотела с кем-то переспать? Переспала – и дальше живу жизнь. То, о чём ты говоришь, большой подарок жизни и работа самих людей! Такое бывает очень редко и потому вдохновляет нас. Но мне, например, такое не подходит.
Я не про дружбу, конечно – поспешно добавила Соня и уверенно положила свою руку на руку Майи.
– Да, Сонь, ты говоришь немного, но уж, если скажешь, то неоспоримо. Ну, и неужели тебе ок, ты не чувствуешь себя уязвимой?
– А в чём уязвимость? Мы не в каменном веке. Меня не утащит саблезубый тигр, детей у меня нет, так что в моей пещере и есть-то некого. Ты холодильник мой видела? Там шаром покати, – Соня засмеялась. – Ну, че там ещё, полочку прибить? Я отлично справляюсь сама, а если мне надо, могу попросить кого-нибудь, для этого необязательно иметь парня.
Подруги доели мороженое и вышли из желатерии. Они решили просто погулять по туристической части города, которая с момента пребывания Майи сильно изменилась.
Поразительно, как мнение о городе складывается исключительно по двум- трём открыточным видам. Вот тебе красивое здание – церковь или театр, а может быть, единственное отреставрированное напоминание о прежде живущих. Если есть большой мост – то используют его. Если такого нет, то довольствуются мостом маленьким, на котором новобрачные вешают свои замочки.
Майя, кстати, эту традицию соблюдать не стала. Никаких замков они с Марком на мосту не вешали. А зачем, если она итак повесила здоровенный, амбарный на собственное прошлое?
И вот эти туристические виды, снятые обычно в самое приятное время – поздней весной или летом, реже – осенью, становятся визитной карточкой города. Любая обзорная экскурсия приведет вас сюда. Есть вам тоже предложат именно здесь. Ведь даже обычная еда становится вкуснее, когда поглощаешь её в красивом месте. А если еще и заплатил втридорога, то обязательно найдешь плюсы.
Майю никогда сюда не тянуло. Осмотрев основные достопримечательности в первый месяц, она поняла, что сердце города на самом деле не здесь, а в маленьких улочках, на которые никто из туристов не заглядывает. И дело не в привязке к моментам и людям, а в мелочах.
Там, на периферии, фасады домов украшены пошарпанными вензелями и статуями с отколотыми частями тел. Никто не помнит их авторов и дат их создания. Никто не проговаривает зазубренную информацию и не показывает черно-белых фотографий рядом с ними.
Там стоит пожарный гидрант, наткнувшись на который, делаешь шаг назад, словно увидел призрак. Но, знакомясь с ним ближе, возвращаясь, приветствуешь, как старенького соседа, чья жизнь наполнена секретами и приключениями.
Там спрятаны пасхалки для тех, кому мало пяти дней туристической путевки. И вечности тоже мало. Тем, кому кажется, что этот город и есть вечность. Копнешь в надежде упереться во что-то твердое, найти фундамент, первый камень, заложенный здесь первым человеком – и не найдешь. Нет его.
Потратить среднюю