Яд и кровь. Книга первая. Змеиный изгой. Роксана Мирна
ольцах. Армия объединенных королевств уже истощена, а легионы тьмы только набирают свои силы, пожирая все новые и новые территории. А простой народ старается вести обычную жизнь, уже смирившись с неизбежным поражением.
По-осеннему холодный ветерок сметал с каменных дорожек пыль. От его мощного порыва сорвалось вывешенное на сушку белье нерасторопной хозяйки. В его потоке смешивались запахи еды, крови, горшочных цветов и нечистот, выливаемых из окон домов.
Одному из выглянувших в неудачный момент горожанину ударило смесью этих запахов в нос. Громко чихнув, он нечаянно задел локтем стоящий на подоконнике ночной горшок, который он забыл вылить еще прошлым вечером. Дурно пахнущая ваза полетела вниз, испачкав висящее внизу белье склочной соседки, которая, на горе мужика, еще не спала. Страшная как болотная тварь старуха, выскочила на улицу в одной ночной рубашке, пугая случайных прохожих. Ее скрипучий голос разнесся на всю улицу, заставив стаю одичалых собак взвыть. Злобная свора, потерявшая на войне своих хозяев, забыла о загнанной ими на дерево кошке.
Испуганная, вздыбленная, настолько тощая, что торчат ребра и позвоночник, рыжая кошка перепрыгнула на крышу соседнего здания и помчалась на остатках своих сил во двор неприметного здания, где каждый вечер выбрасывал остатки еды щедрый повар постоялого двора "Последний ночлег". Как только несчастное животное поскреблось в перекошенные деревянные двери на встречу ей вышел низкий полугном.
– Пришла, наконец, – он тяжело опустился на заскрипевшие под его весом ступени и протянул пахнувшую рыбьими потрохами руку.
Розовый нос в обрамлении поломанных усов осторожно коснулся окровавленной руки. Теплое дыхание пощекотало огромную ладонь повара. Продолжая блаженно обнюхивать руку кормильца, кошка стала жадно облизывать шершавом языком грубую кожу. Она так громко урчала, что казалось этот звук слышит весь город.
– Будет тебе нормальная еда! – повар потрепал животное по израненной голове и ушел к себе в коморку.
Кошка нервно ходила из стороны в сторону. Она уже знала, что он уходит ненадолго, чтобы забрать ненужные ошметки от еды. Но стоило ему задерживаться она, как и сейчас, требовательно мяукала. Хоть полугном не закрывал за собой дверь, животное знало, что ей не место в человеческом доме. Я кричала все громче, пока кормилец не вышел с огромным тазиком рыбьих хвостов.
– Ишь раскричалась, болезная! – приструнил он кошку, погрозив толстым пальцем. Но кошка уже не слышала его, уделив все свое внимание торчащим за бортиками таза желанной еды.
Стоило повару поставить тазик на землю, как кошка жадно вгрызлась в первый попавшийся хвост. Полугном с грустью смотрел на единственного в этом городе друга и горько ухмылялся.
Друг? В их умирающем мире никто не мог назвать даже близкого человека "другом". Каждый хотел отхватить кусок побольше и ради этого был готов на все, лишь бы за этого ничего не было.
Полугном глубоко вздохнул и медленно выдохнул струю белесого дыма.
– Холодает, – словно ни к кому не обращаясь, пробубнил повар, потирая замерзшие ладони.
Он бы сидел так и дальше, но его окрикнул недовольный хозяин постоялого двора. Пришли новые посетители и кому-то их надо накормить. Досадно сплюнув, повар вытер руки о серый фартук, поправил съехавший с косматой головы мятый колпак, он, не прощаясь с кошкой, ушел к себе на кухню.
Кошка даже не обратила внимание на уход своего кормильца, глотая очередной хвост. Вот только она не знала, что не только на еду, но и на ее саму открылась охота. Безжалостный хищник уже давно заприметил тощую, но добычу. Скрываясь в мусоре из поломанных деревянных ящиков, он ждал этого вечера, что жертва не только наестся от пуза в свою последнюю трапезу, но и ему самому останется, чем закусить. Из-за хмурых туч выглянула одинокая полноликая луна, освещая задний двор постоялого двора. И хищник сделал первое бесшумное движение к добыче.
Рыжая продолжала жадно глотать остатки из кухни, не подозревая, что с каждой секундой приближается ее погибель. Когда очередной кончик хвоста оказался в бездонном животе, кошка потянулась за самым большим хвостом. Только сил не было его удержать. Массивный кусок упал на борт тазика, опрокинув его. Недовольно прижав покоцанные уши к голове, она наклонилась, чтобы вцепиться зубами в склизкий хвост. Но ее отвлекло плавное движение сбоку. Что-то огромное, длинное, темное, с горящими золотыми глазами быстро приближалось к ней. Шерсть встала дыбом, но это было последнее, что успело сделать животное, когда одним точным движением челюсти хищник сломал кошачий хребет. Не было ни крика, ни болезненного стона, ни последнего мяуканья. Опытный хищник прикончил свою жертву быстро, но с особой жестокостью. Продолжая держать добычу в зубах, он впрыскивал в ее мышцы яд. Когда прошли предсмертные судороги, хищник раскрыл свою широкую пасть и медленного поглотил добычу. Спрятавшись под лестницей, зверь переваривал добычу, но стоило скрипнуть двери, как хищник проник в постоялый двор. Он, в отличие от съеденной кошки, не боялся заходить в человеческий дом. И там, в укромном месте, среди мельтешащих ног повара и поварят, в окружении ароматного запаха еды, хищник блаженно прикрыл