Испытательный срок. Лучшая фантастика – 2025. Святослав Логинов
они воюют за меня, а потом начнут мешать. От таких союзников придется избавляться».
Вардворд встопорщил усы, скрытые под забралом. Что еще делать, когда не бутсерманы служат будущему маркграфу, а он поступил на службу Хавбеку? Покуда приходится ждать и терпеть.
По рядам неслышно прокатился приказ: «Дома не жечь!»
Оно и понятно, гнус зверски изгрыз бусерманские тела, и очень хотелось хотя бы ближайшую ночь провести под крышей, куда мошка не пробирается.
Единым движением пешие воины взлетели в седло, и конная лава устремилась к беззащитной деревне.
– Как можно туже натягивай, да смотри, чтобы не треснуло, а то я тебе так тресну, надолго запомнишь.
– У меня не треснет. Это полозья для саней, я каждую сам выпаривал и скобелем проходил. Такие лаги не трескаются.
– Ага. Дуги гнет, не парит, сломает – не тужит.
Полозья для недоделанных саней были намертво закреплены между стволами двух неохватных дубов. Плотно свитая конопляная веревка с палец толщиной служила тетивой небывалому луку. Натянуть это сооружение руками не было никакой возможности. Не управился и послушный Сивка. Тогда ему поручили вращать колесо, снятое с канатного двора. Илейка, даром что малой, водил коня под уздцы. Окончательную доводку натяга предполагалось делать вручную.
– В просак не суйся! – покрикивала на коновода Ильяна. – Не ровен час, сыграет тетива, будешь до самой деревни лететь, до мамкиного дома.
В мирное время Ильяну на канатный двор посылали, бечевки крутить. Уж она знает, что приключается, если человек в просак попадет.
Из чащи выбрался дядя Ильяк, деревенский кузнец. Сейчас кузня стояла потушенная, и кузнец плотничал. Скинул с плеча охапку оструганных заготовок для стрел, каждую с добрую оглоблю. Подошел к готовому стреломету, пощелкал пальцем по туго натянутой бечевке. Веревка не задрожала, никакого отклика не было, словно по кирпичной стене щелкал.
– Дельно, – сказал Ильяк.
– Дядя Ильяк, – спросил Илюха, – как у нас со снарядом для лука? Хватит на хороший бой?
– Деревяшек настругано довольно. Девчата в лесу на стрелы оперение клеят. Лучшее перо – сорочье, но и воронье неплохо. Теперь птахи не скоро от войны оправятся. А вот наконечников стальных успел наковать шиш да маленько.
– Ничего, такой жердиной даже без копьеца можно человека ухайдохать.
Ильяк вышел на самую опушку и, укрывшись за крайним деревом, из-под руки оглядел деревню и окрестные поля.
– Что ж они в кустах хоронятся?
– Где? – спросил Илюха, бывший у лучников за старшего.
– Вона, идол железный торчит, слепой не проморгает. Остальные прячутся, но если присмотреться, то и они обозначатся.
– Теперь вижу. Ладно, пусть стоят на здоровьичко. Может, у них от гнуса заговор особый имеется.
– А что, дотуда твой самострел достанет?
– Достать-то достанет, но прицела нормального не будет. Пусть ближе подойдут.