Пожелай мне уйти. Кирилл Михайлович Лахтин
вокруг одного имени:
«Кто это? Его жена, девушка, бывшая? Почему нельзя об этом никому говорить? Мне действительно придётся врать полиции? А если он был какой-то преступник или того похуже? Нужно ли мне врать? Нужно ли прятать это кольцо? Я ведь даже не знаю его имени, как я собираюсь вообще её найти? И должен ли я её искать вообще? Ладно, Слава… Надо как-то держать себя в руках, а то слишком много вопросов и волнений… Нужно успокоиться, хоть как-то…».
Он позабыл о своей девушке, кошке, позабыл и обо всех бытовых проблемах, и планах на отпуск. Сейчас Владислав думал лишь о том, о чём позабыть было уже невозможно.
– Здравствуйте, меня зовут Илья Дмитриевич Максимов, я следователь. Вы сейчас в состоянии разговаривать? – спокойно произнёс и наклонился к нему мужчина в тёмной полицейской форме.
Слава из-за вечерней темноты не смог хорошо разглядеть его лицо, однако почти полностью чёрные глаза следователя тут же врезались в его память и моментально внушали не самые приятные чувства.
– Да… В состоянии, конечно… – ответил ему ошеломлённый Слава.
Полицейский присел рядом с ним на бордюр, включил диктофон и достал блокнот и ручку.
«Диктофон? Кто-то в полиции таким ещё пользуется?» – с удивлением отметил для себя Слава.
– Отлично. Во-первых, представьтесь, пожалуйста, и если у вас при себе есть удостоверение личности, то позвольте мне на него взглянуть. – начал говорить Максимов.
– Малитов Владислав Алексеевич. – Слава протянул полицейскому свой паспорт, который по обыкновению вместе с ключами и рабочими флешками хранил у себя во внутреннем кармане куртки.
Следователь сделал себе несколько заметок из паспорта и вернул его обратно владельцу.
– Когда и в силу каких обстоятельств вы попали на место происшествия? – продолжал свой расспрос Максимов.
– Я живу в паре домов отсюда. У моей кошки закончился корм, и я решил дойти до круглосуточного магазина, чтобы купить ей новый. На обратном пути я и нашёл погибшего. – дрожащим от волнения голосом ответил Слава. Прежде ему ещё не приходилось иметь дело с полицией, особенно в подобном отношении.
Теперь, когда Максимов был ближе, у Малитова наконец-то получилось лучше разглядеть его лицо. Помимо чёрных глаз ярко выделялся острый подбородок и нос. У него была смуглая кожа с очень гладкими и прилизанными назад волосами. Создавалось ощущение, что Илья Максимов – не самое подходящее сочетание для него и куда больше ему подошли бы имена и фамилии каких-нибудь горных народов.
– Вам знаком потерпевший? – прервал осмотр своей внешности Илья Дмитриевич.
– Нет, я впервые в жизни его вижу.
– А был ли поблизости ещё кто-нибудь? Другие свидетели или иные прохожие? – продолжал допрос следователь.
– Нет, потерпевший – единственный, кто встретился мне по пути.
Максимов продолжал делать заметки в своём блокноте. Что удивительно – его лицо не выражало в себе ни капля напряжения или стресса; он был абсолютно спокоен, а тон его голоса – максимально равномерным и умиротворённым.
– Когда