О чем молчал маяк. Татьяна Пугачева
где вы это нашли?" – голос инспектора дрогнул, его рука, обычно твёрдая и уверенная, слегка дрожала, когда он потянулся к броши.
"Только что, между половицами," – ответила Бея, внимательно наблюдая за реакцией Харди. "Это ведь герб вашей семьи, не так ли?"
Харди кивнул, бережно беря брошь в руки. Его пальцы нежно погладили потускневший металл, словно лаская призрак прошлого.
"Это… это брошь моей бабушки," – произнёс он тихо, словно говоря сам с собой. "Считалось, она была потеряна много лет назад. Никогда не думал, что увижу её снова."
Бея почувствовала, как напряжение между ними начинает таять. Впервые она увидела в суровом инспекторе человека – уязвимого, с собственной историей и тайнами.
"Расскажите мне о ней," – мягко попросила Бея, жестом приглашая Харди присесть в старинное кресло у камина.
Харди помедлил мгновение, явно борясь с собой, но затем кивнул и опустился в кресло. Шерлок, словно почувствовав важность момента, запрыгнул на подлокотник и свернулся клубком, внимательно наблюдая за гостем своими умными глазами.
"Моя бабушка, Элеонора Харди, была необыкновенной женщиной," – начал Харди, его взгляд был устремлён куда-то вдаль, словно он смотрел сквозь стены лавки в прошлое. "Она выросла здесь, в этом городке, и знала его как свои пять пальцев. Каждую улочку, каждый закоулок, каждую семью и их истории."
Бея слушала, затаив дыхание. Впервые Харди говорил так много и так откровенно.
"Эта брошь," – продолжил он, поднося украшение ближе к глазам, – "была её талисманом. Она говорила, что пока брошь с ней, она всегда найдёт путь домой, где бы ни оказалась. И знаете что? Я ей верил. Бабушка действительно обладала каким-то шестым чувством, интуицией, которая никогда её не подводила."
"Что случилось с ней?" – тихо спросила Бея, чувствуя, что приближается к чему-то важному.
Лицо Харди омрачилось. "Она исчезла. Просто… пропала однажды ночью. Мне было тогда двенадцать. Помню, как мой дед собрал поисковые группы, как прочёсывали каждый уголок города и окрестностей. Но её так и не нашли. А вместе с ней исчезла и эта брошь."
Бея почувствовала, как по спине пробежал холодок. "И вы никогда не узнали, что с ней случилось?"
Харди покачал головой. "Официально дело так и осталось нераскрытым. Но…" – он замолчал, явно колеблясь, стоит ли продолжать.
"Но?" – мягко подтолкнула его Бея.
"Но я всегда чувствовал, что здесь кроется что-то большее," – наконец произнёс Харди. "Что-то, связанное с историей нашей семьи, с тайнами этого города. Я стал полицейским не просто так, знаете ли. Я надеялся… надеюсь до сих пор… однажды докопаться до правды."
Помолчав немного, Харди продолжил: “Во время войны здесь происходили странные вещи. Корнуолл всегда был особым местом – контрабандисты, тайные бухты, подземные ходы. Но в сороковые всё стало ещё запутаннее."
Он достал из портфеля пожелтевшую папку. "Моя бабушка рассказывала, что немецкие подводные лодки часто подходили к побережью. Официально – для