Священный цветок. Елена Славинская
мужчину и заведет с ним семью. Мысли о круглолицем малыше или малышке согрели Лайзу. Она погрузилась в мысли и не заметила, как почти дошла до площади. От нее до дома рукой подать. До административной площади, где разместились представительства всех служб Империи, оставалось несколько домов и один темный переулок.
Стараясь как можно быстрее пройти эту часть улицы, Лайза не заметила черную тень, метнувшуюся к ней. Ее больно дернули за руку и зажали рот, втаскивая в проулок.
– Ну какая ягодка, зацени, Карась, – на Лайзу пахнуло кислым пивом и гнилыми зубами.
Лайза замерла, стараясь оценить обстановку, сердце гулко стучало в грудной клетке, но девушка в своем прошлом попадала и не в такие передряги.
– Сначала заберем сережки, – тот, кого звали Карасем, отодвинул ее локоны в сторону, разглядывая простые камушки в мочках ушей. – Заколку, – он подцепил пальцем ее шляпку и дернул вниз.
Головорезы были из приезжих, на руках не было меток местных уличных банд, а значит, они сами по себе. Это и упрощало, и усложняло дело.
– А потом посмотрим, что у нее есть еще, – похабно хохотнул третий головорез.
– Спокойно, Клоп, на всех хватит.
– Крыс, попридержи, чтобы не брыкалась.
Но Лайза не стала ждать, когда с нее начнут срывать серьги или одежду, сжала стилет и вогнала его под ребра Карасю. Тот захрипел и недоуменно уставился на торчащую рукоятку у себя в животе.
Лайза воспользовалась оцепенением нападавших, пнула в колено Крыса и рванула со всех ног из переулка. Она почти выбежала, когда чертов каблук зацепился за брусчатку, и девушка слегка оступилась, потеряв время. Она схватила палку, которая валялась тут же в луже нечистот, и планировала дать такой отпор этому насекомому, чтобы он забыл, как улыбаться на несколько месяцев.
– Ах ты, сука, ну ты у меня попляшешь, – тот, кого назвали Клопом, догнал ее, перекидывая из одной руки в другую небольшой кинжал. Он криво ухмылялся.
– Ай-яй, ну разве можно так разговаривать с дамами?
Из-за угла появился слегка запыхавшийся Вронский, кончик его шпаги упирался точно в грудь Клопа. Головорез хищно улыбнулся, но понимая, что расстановка сил не в его пользу, стал отступать вглубь проулка.
– Я с тобой еще поквитаюсь, сука, – он сверкнул глазами в сторону Лайзы, и собрался уже сбежать, но резкий молниеносный выпад шпагой, и лицо Клопа украсила глубокая рана. Тот вскрикнул, выронил нож и зажал лицо ладонью.
– Я так не думаю, – глухо прокомментировал Вронский. Лайза, хранившая молчание все это время, переступила с ноги на ногу и тихо охнула от боли в лодыжке. Князь отвернулся от разбойника, и этого оказалось достаточно, чтобы тот скрылся в темном переулке. Выругавшись, Вронский поспешил к девушке. Он аккуратно вытащил из онемевших пальцев палку и отбросил ее в сторону.
Лайза громко выдохнула и быстро взяла себя в руки. Она сможет подумать обо всем, что с ней случилось позже. Выдавив излишне натянутую улыбку, сказала:
– Мимо