Записки Гипнотизёра. Шаира Тураповна Баширова
и на ходу ели, играясь как ни в чём не бывало. Им было не объяснить, что в доме скорбь и траур, они печали пока не знали. По деревне пошёл слух, что я могу увидеть пропавшую вещь и даже найти пропавшего человека. Приходя со школы домой, я видел у своей калитки людей, которые хотели узнать о пропавшей вещи или о пропавшем родственнике. Мама этим визитам была не рада и пыталась объяснить людям, что я ещё маленький и не смогу им помочь. Да и знать всё было невозможно. Многих я отправлял без ответа и просил прийти в другое время, многим правда помогал, точно определяя, где находится потерянная вещь или где найти их родственника и жив ли он ещё. Ведь многие молодые люди уезжали в большие города, в деревне заработка не было, да и стабильной работы тоже. В дом люди приносили подарки и еду. Я отказывался брать, но они тихонько оставляли под лавкой принесённое с собой в благодарность. Обычно я принимал людей в сенцах, отгородив угол и поставив стол и лавку, на которой они и сидели. А когда находился их родственник, на радостях в дом мне приносили поросёнка или даже козлёнка. Мама ругалась, отец тоже был недоволен.
– Так выгоните их, если сможете… – говорил я.
По началу мои родители вежливо пытались отвадить людей ходить к нам, но чем больше я угадывал, тем больше людей и приходило. Потом папа махнул рукой, а мама ещё долго ворчала.
– И что это за напасть такая? Когда это закончится? Надоело. Ни делами тебе заняться, ни уроками. Вон как отстал от одноклассников. То пятёрки носил, а теперь и тройки появились, – говорила она.
Но как было объяснить людям, что в их горе я не помощник? Ведь я видел, видел и погибших и живых, видел потерянные или украденные вещи. Не знаю, как это получалось, но перед глазами ярко стояли картинки происходящего. Так, понемногу стали приезжать и из города, может молва пошла, о маленьком ясновидящем, не знаю. Но отец решил построить для меня во дворе отдельное помещение. Так…сарай, не сарай, а маленькая комната со столом и лавками, на которые усаживались люди и слушали меня, когда я входил в транс, держа или руку или лоб просившего помочь. Зимой мне поставили обогреватель, чтобы в комнате было тепло, летом я принимал прямо перед этим помещением, сидя на лавке. Даже в школе одноклассники и учителя, стали смотреть на меня по другому, уважительнее что ли, или с неподдельным интересом. Однажды, прямо на уроке математики, я встал и подошёл к учительнице.
– Вера Степановна, завтра не надо никуда ехать. Будет крупная авария и автобус перевернётся, много погибших будет. Не надо ехать, дочь Ваша услышав про аварию, сама приедет, – говорил я, впав в транс.
Потом, будто проснувшись, я молча сел на своё место. Вера Степановна странно на меня смотрела, но всё же послушалась меня и никуда не поехала, лишь в область сообщила, что автобус, который выедет утренним рейсом в город, перевернётся и погибнут люди. Над ней посмеялись в конторе и не обратили на её слова внимания. А что я мог сделать, когда взрослую женщину не захотели слушать? В общем, как я и говорил, автобус утреннего рейса перевернулся и свалился с обочины дороги, перевернувшись несколько