Кипчак. Книга 1. Последний из рода Ашина. Александр Яманов
с примесью ила и водорослей. Немудрено, раз я наглотался речной воды. И это я вообще на каком языке сейчас произнёс? Опять глюки?
– Мен да анны юсюнден айтама. Хайуан, Алтынны къатындан кет![3] – продолжал кричать невидимый доброжелатель.
– Болду. Алай да битеу шытыларынгы манга жакъгъанса[4], – отодвигаю я морду своего коня.
Карабаш? Конь? Я совсем двинулся кукухой? И вообще, на каком языке я говорю? Уж точно не на русском. Хотя понимание идёт автоматически, это даже не синхронный перевод, а что-то на уровне подсознания. Шершавый язык меж тем снова прошёлся по лицу и заставил меня несколько раз чихнуть.
– Ойнама мени бла. Байталсыз къоярча этерикме[5], – произношу под смех невидимого парня.
В ответ получаю новую порцию храпа, а лицо покрывается обильной влагой.
– Ну всё, ты мне надоел, – отплёвываюсь от непонятной субстанции и наконец открываю глаза.
– У, чёрт! – Я подпрыгнул от неожиданности и попытался уползти, но резкая боль в плече остановила мои неловкие попытки.
Рядом засмеялся давешний парень, но в этом смехе не было никакой обиды, а скорее облегчение. Я тем временем наблюдаю морду здоровенного чёрного жеребца, склонившегося надо мной. Его ноздри практически касались моего лица, а огромные глаза рассматривали внимательно и даже с иронией. Точно крыша едет, если мне привиделась улыбка на конской морде. Мысленно выдохнул и оттолкнул его мягкие ноздри. Тот убрал голову и опять фыркнул, будто усмехнувшись.
– И давай прекращай играть. Карча, иди сюда, – обращаюсь к невидимому. – Мне что-то совсем плохо. Даже голову повернуть не могу.
Какой, к хренам собачьим, Карча? Что за странное имя или кличка? И сразу в голове появился ответ – родственник по отцу. Троюродный брат, внук моего двоюродного деда, сопровождавший мою бабку и оставшийся в кочевьях сари, то есть в наших родовых землях. Бабушка у меня из племенного союза ясов, которые кочуют юго-восточнее в междуречье Кум-су и Терк-су. Вернее, жили они там до недавнего времени, пока с юга не пришла беда. На самом деле это были коварные и сильные враги, которые сначала рассорили нас с союзниками, а потом разбили поодиночке. Откуда я это знаю? Какая бабка из царского ясского рода? Почему я начал говорить на этом странном языке и понимаю его? Я схожу с ума?
Тем временем раздался громкий топот, который прервал мои мысли. Здоровенное тело плюхнулось рядом, и надо мной нависло чумазое, но улыбающееся человеческое лицо. Слипшиеся тёмно-русые волосы выбивались из-под странного колпака с отогнутыми полями, похожего на казахскую или киргизскую шапку. Молодой, не более двадцати лет, судя по отсутствию растительности на лице. Одежда парня тоже была мокрой, как и моя. Голубые глаза смотрели на меня чуть ли не с обожанием.
– Ты жив! Не этим проклятым къазакъла[6] убить моего брата! Но как ты меня напугал. А ещё этот эсремет[7] в обличии коня! Представляешь, он не пускал меня, кого знает всю жизнь! Я еле увернулся от его копыт, думал,
Вот и я о том же. Скотина, отойди от Алтана!
Ну хватит. Ты меня и так всего обслюнявил.
Доиграешься ты у меня. Оставлю тебя без общества кобыл.
Бродники, вольные степные поселенцы на южной и юго-восточной границах Древнерусского государства. Этнический состав не определён, локализация поселений гипотетична. Возможно, бродники подверглись языковой ассимиляции в славянской среде и сыграли ключевую роль в возникновении казаков.
Злой дух.