Полуночная ведьма. Театр теней. Марго Арнелл
назвать вторую дочь Клиодной. Может, тоска по давним временам, признаться в которой она не желала даже самой себе. Иногда казалось, что имя ей и вовсе нашептал дух Клиодны, спустившейся из чертогов Дану в момент рождения дочери Бадо́.
Порой, глядя на Клио, она видела в ней отражение той, другой. Это сходство проявлялось деталях, что складывались в единое полотно. Глаза цвета морской волны, на плече – колдовская птица, и это ее вечное желание исцелить людей или исцелить их ущербный мир…
– Но почему вы не стали триедины в этом мире?
– Потому что Морриган должна была оказаться на моей стороне! А вместо этого… – Бадо́ задохнулась чувствами, которые не успела от себя отрезать. Отвернувшись, запрятала их глубоко внутрь. – И вместо сноходицы-Клио должна была родиться Немайн.
– Но почему?
Бадо́ снова развернулась к Леллю. Шаль, прикрывающая голые плечи, взметнулась в воздухе, словно два черных крыла.
– Надо же, какая настойчивость… – Холод в ее голосе заставил Лелля вздрогнуть. – Или все вы, скальды, ищущие правду, такие?
– Я… – Он сглотнул, стремительно опуская глаза. – Простите меня.
– Нет, что ты, мне это даже нравится. Давно у меня не было столь благодарной и внимательной публики.
Бадо́ вздохнула, тронув тонкими пальцами виски. Помолчала, подбирая слова.
– Что определяет нашу жизнь, нашу судьбу? Что определяет, по какому пути пойдет мир, что ждет его спустя века и тысячелетия? Зачем нам вообще знать, каким он мог бы стать, если мы бессильны что-либо изменить? Большую часть своей жизни я провела в убежденности, что знание – это сила. Но порой… Порой мне кажется, что знание – зло. Что оно – коварная ловушка, силки, расставленные для доверчивых людей. Мы слишком слабы и глупы, чтобы познать и осознать все тайны этого мира. Мы как дети, которые смотрят на весь этот огромный сложный мир, не в силах понять, как он устроен.
Сжав кулаки, Бадо́ прикрыла глаза. Мгновение спустя ее лицо вновь превратилось в маску – спокойную, величественную, всезнающую. Нельзя, чтобы отпрыск вёльвы и берсерка догадался, что под «мы» она подразумевала себя.
Нельзя, чтобы догадался, как часто ею овладевало бессилие, когда она сталкивалась с тайным знанием, которое не могла расшифровать, с силой, которую не могла приручить, с чарами, которые ей не поддавались.
Несправедливо, что разум, подобный ее, втиснут в столь ограниченное, хрупкое человеческое тело. Даже становление ревенантом Бадо́ не слишком помогло. Да, умертвить ее отныне непросто, и про беды обычных смертных можно навсегда забыть. Границы ее возможностей широки, но вместе с тем… она все еще человек. Мертвая и одновременно живая ведьма.
Но не высшее создание.
– На что это похоже? То место, откуда вы черпаете силу?
Ткач Кошмаров остро взглянула на Лелля. Пытается выведать у нее что-то? Лишить ее преимущества? Но в глазах скальда светился жадный интерес. Бадо́ на мгновение даже стало его жаль. Как мало доступно таким, как он – людям ординарным, обыкновенным.
– Чистый первозданный хаос. Потоки неизведанной, непостижимой