Дорога праха. Анна Алиева
скупой пересказ Дакина, Казимира вспомнила, как горели глаза Эды, как вздрагивали девочки помладше, как Айми фыркала себе под нос «корýфу». Годы спустя Каз узнала, что это было не ругательство, а первое, хидонское, название демонов.
– Нет. – Она рывком поднялась и перебила Дакина: – Нет, было не так. Их дом не поджигали.
– А? – Вегард обернулся к Каз.
– Ты откуда знаешь? – спросил Валлет, щурясь.
Дакин молча лежал, подложив руку под голову, и из-под чёрного рукава выглядывала татуировка. Казимира не разглядела узор.
– Нам рассказывали эту историю. Я всегда думала, это было лет сорок назад.
– Двадцать шесть, – ответил Дакин.
– А. Вот как. – Казимира легла на место. Ей стало не по себе, что она перебила его, что поделилась со свитой таким личным воспоминанием, а теперь и Валлет, и Вегард пялились на неё, ждали продолжения.
– Как рассказывали вам? – спросил Дакин почти дружелюбным тоном.
Каз пожевала губу, но всё-таки ответила, глядя в потолок.
– Никто не нападал на них, Серкан не выносил дочь из пожара. Она сама его спалила. В смысле, не дом, отца. Она стояла на крыльце и смотрела, пока Серкан перекатывался по траве и бился в агонии.
– Почему? – спросил Валлет.
– Зафери, – в один голос ответили Дакин и Каз. Дакин помолчал и добавил непробиваемо спокойным тоном:
– Может, ты права. Как бы то ни было, дом, отмеченный смертью, отдали нам.
Клаудия больше ни о чём не спрашивала, притихла, но наверняка молилась перед сном. Ариан и Вегард тихо перебросились парой фраз и тоже замолчали.
Казимира перекатилась на бок, послушала ветер за окном и шебуршание в соседней комнате, перевернулась на другую сторону. Даже через рубашку одеяло кололось, как если бы вместо шерсти туда были вплетены мелкие иглы. Каз всё чудилось, что кто-то смотрит на неё, заглядывает через плечо.
– Пойду воздухом подышу, – буркнула она и выскочила из дома.
На крыльце Каз остановилась – забыла надеть сандалии. Так даже лучше. На последней ступеньке Казимира села и вытянула ноги, запустив пальцы в траву. Прохлада и лёгкая щекотка взбодрили перегруженную голову. От рыжего лунного света поле и листва на деревьях будто полыхали, взгляд зацепился за пятно неподалёку. Там будто лежало что-то крупное, что придавило высокий ковыль. Каз поднялась, чтобы посмотреть, но запоздало поняла, что земля в том месте была выжжена, поэтому ничего и не выросло. Даже за двадцать шесть лет.
Казимира прошлась вдоль крыльца в одну сторону, в другую, обошла дом. Минуты тянулись, беспокойство засело в груди, не давало ни ровно дышать, ни перестать озираться.
Домик Дакина стоял на отшибе, и звуки из деревни сюда не доносились. После такого вечера, явно никто не пошёл спать, хотя стоило бы. Забыть всё, выдохнуть, порадоваться, что девочка выжила, – и просто пойти спать.
Казимира снова села на крыльце, выпрямила спину, поджала ноги