Огоньки (сборник). Александр Махнёв
территории, что она уроженка Западной Белоруссии, что она не участвовала ни в каких антисоветских формированиях и так далее. И в подобной ситуации оказались миллионы советских людей.
В сорок восьмом году в городке Поставы, где я служил, два хороших офицера-фронтовика пострадали лишь за то, что женились на сестрах, отец которых при Польше владел швейной мастерской. Мастерскую и другое имущество уж давно отобрали у этого человека, жил он простым смертным, но власти помнили, что он был «хозяйчиком». И вот вначале на офицеров было оказано давление через политотдел и особый отдел с тем, чтобы они отказались от женитьбы. А когда офицеры не пошли на это, оба были уволены из армии и наказаны по партийной линии.
Вместе с тем в народе где-то внутри подспудно назревало сопротивление массовому насилию. Люди уже не встречали аплодисментами очередные судебные процессы или новое дело. Шло критическое осмысление, и не всегда в пользу вождя. Я хорошо помню, как на полковом партсобрании принимали в партию начальника вещевой службы, побывавшего в немецком плену. По-товарищески требовательно, но доброжелательно коммунисты разобрались в деле этого офицера и приняли его в ВКП(б), хотя особисты на этот счёт имели другие планы.
В 1953 году в политотдел нашего корпуса прибыл из Ленинграда подполковник Локтик Георгий Дмитриевич. До этого он работал в политуправлении Ленинградского военного округа, и в связи с так называемым ленинградским делом он был снят с должности, наказан по партийной линии и с понижением направлен в политотдел корпуса. Это был прекрасный человек, патриот, доказавший свою преданность Родине в борьбе с фашизмом. В коллективе политотдела он сразу нашёл сочувствие, поддержку и проявил себя с самой лучшей стороны.
Чтобы принять сегодняшнюю объективную оценку сталинского периода жизни страны, оценку самого Сталина, лично мне потребовалось много времени. Прочитано и осмыслено много материалов, опубликованных в печати. И я не верю тем людям, которые вчера восхваляли Сталина, Хрущёва, Брежнева, а сегодня вдруг кардинально переменились. Если человек имел убеждения, искренне верил во что-то или кому-то, то не может он без колебаний, долгих и болезненных размышлений отречься от этой веры и вот так сразу перемениться.
Но я также не могу согласиться, хотя понять могу, с теми людьми, которые так зациклились на Сталине и сталинизме, что их не могут переубедить никакие самые достоверные факты.
И ещё хотел бы вернуться к тому, о чём уже говорил. Справедливо критикуя Сталина и сталинщину и всё, что связано с этим, нельзя огульно очернять всё поколение людей, беззаветно трудившихся и воевавших во имя социализма и коммунизма. Иначе мы возвратимся к Сталину, ведь огульное охаивание и очернение всего прошлого – это тоже своеобразный террор, моральный террор.
Думаю, что история в конечном счёте поставит всё на свои места.
Старые документы рассказывают
В моём семейном архиве хранится много интересных документов разных времён.