Парижские подробности, или Неуловимый Париж. Михаил Герман
долгих и тщетных мечтаний.
Перед поездкой в Маре мы, советские туристы, побывали в советском консульстве на улице Прони, словно в насмешку расположенном неподалеку от площади, где стоит знаменитый памятник Дюма-отцу с фигурой д’Артаньяна у подножия[59].
Монумент сделан по проекту Гюстава Доре – прославленного иллюстратора, занимавшегося и скульптурой. Что и говорить, памятник вполне банальный, в салонном стиле 1880-х годов, с трогательной группой у цоколя: юная барышня читает вслух, ей внимают жених и отец его – старый кузнец. Но с задней стороны постамента, держа в руке обнаженную боевую шпагу с тяжелым эфесом, восседает бессмертный и великолепный д’Артаньян. Это он, Гюстав Доре, раз и навсегда решил, как именно выглядел гасконский кадет, а потом капитан-лейтенант[60] Серой роты королевских мушкетеров! С этого цоколя он, шевалье д’Артаньян, шагнул в нашу память, таким он снится детям, таким он навсегда поселился в сознании читающих людей! Морис Лелуар еще не нарисовал своих знаменитых иллюстраций к роману Дюма (они появятся только в 1894-м) – и принял д’Артаньяна Доре как оригинал для своих рисунков!
И вот наконец-то Маре[61]. Я вошел под эти аркады, призраками юношеских мечтаний мерцавшие в смятенной моей памяти. На какие-то мгновения остался один. И мгновения эти стали длиться, время сгустилось, замедлилось, я помню это странное и торжественное ощущение.
Скульптура д’Артаньяна на пьедестале памятника Александру Дюма
Площадь давно сменила название, став площадью Вогезов[62], но для меня, конечно же, осталась Королевской. Она мелькнула на страницах Дюма: Миледи жила «в доме 6 на Королевской площади»! И здесь встречались мушкетеры, когда судьба развела их в пору Фронды и они едва не стали врагами.
Каким бы пылким ни было наше воображение, сколько бы картинок и описаний ни было нам знакомо, запах, цвет и пропорции чаще всего выглядят нежданными. Так случилось и здесь.
Я знал из книг о ее скромных размерах[63], все же на гравюрах она выглядела просторной, даже величественной. Но маленькой оказалась знаменитая площадь, дряхлой и плохо обихоженной; стоял душный запах пыли и краски, запах нескончаемой скрупулезной реставрации, которая длилась и длится здесь постоянно. Все же благородные аккорды тускло-алого кирпича, пепельно-белой штукатурки и, как писали в книжках (оказывается, совершенно точно), «графитных», виртуозно прорисованных высоких шиферных крыш напоминали, какой она была во времена мушкетеров и кардинала Ришелье.
Под аркадами продавалась всякая всячина, в том числе и очень дорогая, вроде антикварных оловянных солдатиков и столь же безумно дорогих, коллекционных, восхитительно подробно сделанных миниатюрных моделей паровозов, вагонов, светофоров, рельсов со стрелками вкупе с другими завораживающими железнодорожными прелестями игрушечного размера.
Ныне все это исчезло
Площадь Генерала Катру. Прежде – площадь Мальзерб, прозванная площадью Трех Дюма: там стояли памятники и Дюма-отцу, и Дюма-сыну, и Дюма-деду – дивизионному генералу Александру Дюма (собств. Тома-Александр Дави де ля Пайетри; Дюма – фамилия матери, которую принял будущий генерал). Памятник генералу снесли нацисты в 1943 г., поскольку он был сыном гаитянской рабыни и французского аристократа и боролся против угнетения чернокожих. А недавно на площади возвели новый, весьма современный монумент генералу Дюма работы Сан-Арсиде – гигантские бронзовые оковы; одно из колец разорвано и символизирует победу над рабством, другое – цело, напоминая, что рабство еще существует.
Командиром (капитаном) самых привилегированных отрядов гвардии считался король. Его заместителем и фактическим командиром в чине капитан-лейтенанта был обычно высокопоставленный военный (де Тревиль, затем и д’Артаньян в романе Дюма).
Marais
Нынешнее название площадь получила в 1800 г. в честь департамента Вогезы, первым добровольно заплатившего налоги в казну Республики. Ранее – площадь Федератов (с 1792 г.), Неделимости (с 1793 г.); во время Реставрации, Июльской монархии и Второй империи площади возвращали название Королевской. Кроме того, – весьма недолго – ее называли площадью Артиллерийского Парка и Оружейного Производства (1793), а в 1830 г. – площадью Республики.
Площадь квадратная, каждая сторона – 140 метров.