Русское государство и его западные соседи (1655–1661 гг.). Б. Н. Флоря
дипломатическими переговорами. Среди них для царя и его советников особое значение имели контакты с Данией. 9 августа в царскую ставку прибыл Д. Мышецкий с датским послом, уже на следующий день царь принял их обоих[451], что ясно показывает, какое значение царь придавал результатам этой миссии. Какого рода сведения привез в царскую ставку Д. Мышецкий, можно судить по содержанию его статейного списка. Посланец был свидетелем прихода в Зунд голландского флота, направлявшегося на помощь осажденному шведами Гданьску. Командующий флотом адмирал Обдам сообщил ему, что получил приказ идти к этому городу, чтобы «над шведскими людьми учинить промысл». Сотрудники королевской канцелярии сообщили Мышецкому о том, что существует датско-голландское соглашение о совместной помощи Гданьску[452]. Когда в Копенгагене стало известно о начале русско-шведской войны, один из советников короля в беседе с Мышецким выражал пожелание, чтобы царь овладел Ригой. Это, – говорил он, – привело бы к росту торговли на Балтийском море и к пополнению казны обоих монархов: «[от] таких великих торгов царскому величеству в пошлинах будет прибыль большая, а у королевского величества с тех же Кораблев в проезжих пошлинах в Зунте будет прибыль»[453]. В царскую ставку приходили сообщения, что датский флот вышел в море и потопил шведские корабли, идущие к Риге[454].
Поэтому Д. Мышецкий уже 17 августа был отправлен снова в Данию. В грамоте Фредерику III[455] царь, сообщая об успехах русских войск и движении его армии к Риге, призывал датского короля уже «нынешним летом» начать войну со Швецией «и быти б в войне обоим великим государем и одному без одного года два или три не миритца». Из этих слов видно, что в начале осени 1656 г. русское правительство добивалось тесного союза с Данией и предполагало в перспективе возможность длительной, может быть, в течение нескольких лет, войны со Швецией.
Вместе с тем текст этого документа показывает, что, считая, что в скором времени он станет хозяином Риги, царь стремился обеспечить и своим новым ливонским и литовским подданным и русским купцам полноправные условия для участия в международной торговле на Балтийском море. Царь просил датского короля «поволити нашего царского величества всяким купецким людем с товары Варяжским морем ходить и всяки товары торговать и товары на товары менять и с собою вывозить… и с товаров никаких пошлин имать не велеть». Заинтересованность датских политиков в союзе против Швеции правительство Алексея Михайловича стремилось использовать, чтобы обеспечить своим подданным возможность свободной и беспошлинной торговли во владениях Датского королевства.
Согласно наказу Д. Мышецкий должен был ехать через нейтральную Курляндию, где ему не угрожало нападение «польских и свейских людей»[456].26 августа он был в Виндаве, откуда в начале сентября должен был выехать в Копенгаген[457]. В царской ставке рассчитывали,
451
См. дневник похода: Там же. Л. 237.
452
Русская и украинская дипломатия… С. 378, 382.
453
Там же. С. 382.
454
См. память Д. Мышецкому от 20 августа с предложением проверить эти сведения: РГАДА. Ф. 53 (Сношения России с Данией). 1656 г. № 5. Л. 42.
455
Текст грамоты опубликован: Русская историческая библиотека. Т. XVI. Русские акты Копенгагенского архива. СПб., 1897. № 155. Стб. 797–808.
456
РГАДА. Ф. 53 (Сношения России с Данией). 1656 г. № 5. Л. 26.
457
Там же. Л. 71.