Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства. Сергей Дьяков
преступление совершается с прямым умыслом, т. е. виновный сознает общественно опасный характер действий, связанных с публичными призывами к осуществлению экстремистской деятельности, и желает действовать таким образом.
Мотивы преступления, предусмотренного ст. 280 УК, могли быть до 24 июля 2007 г., т. е. до изменения законодательства, различными: месть, корысть, ненависть, а также побуждения идеологические, политические, религиозные, националистические и т. д. Не влияя на квалификацию, они учитывались при оценке общественной опасности содеянного и вынесении меры наказания.
Вместе с тем широкий диапазон мотивов экстремистской деятельности, указанный в специальном законе, претерпел изменения. Эти изменения произошли вследствие возрастания озабоченности по поводу участившихся случаев совершения преступлений по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы[104]. Увеличилось число убийств, совершаемых по подобным мотивам[105].
6 июля 2007 г. Государственная Дума приняла Федеральный закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия экстремизму», который 24 июля 2007 г. был подписан Президентом Российской Федерации. В соответствии с ним преступления, совершаемые по указанным выше мотивам (примечание 2 к ст. 282-1 УК), относятся к преступлениям экстремистской направленности, а указанные мотивы признаются отягчающими вину обстоятельствами (п. «е» ч. 1 ст. 63).
Таким образом, к преступлениям экстремистской направленности относятся:
1) ч. 2 ст. 105 – Умышленное убийство;
2) ч. 2 ст. 111 – Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью;
3) ч. 2 ст. 112 – Умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью;
4) ч. 2 ст. 115 – Умышленное причинение легкого вреда здоровью;
5) ч. 2 ст. 116 – Побои;
6) 4.2 ст. 117 – Истязание;
7) ч. 2 ст. 119 – Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью;
8) ч. 4 ст. 150 – Вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления;
9) п. «б» ч. 1 ст. 213 – Хулиганство;
10) ч. 2 ст. 214 – Вандализм;
11) ч. 2 ст. 244 – Надругательство над телами умерших и местами их захоронения;
12) ст. 280 – Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности;
13) ст. 282-1 – Организация экстремистского сообщества;
14) ст. 282-2 – Организация деятельности экстремистской организации.
Следует отметить, что мотивы политической и идеологической ненависти или вражды носят во многом оценочный характер, и для их квалификации на практике нужно срочное разъяснение высшей судебной инстанции. Ученые-философы обоснованно подчеркивают, что сложность идеологии проявляется в мотивационном понятии и развитии[106].
Цель преступления вытекает из направленности побуждений и действий, указанных в диспозиции статьи, –
Заместитель Генерального прокурора России Евгений Забарчук приводит такие статистические данные: в 2006 г. было совершено 263 преступления экстремистского толка, в 2007 г. – 356 (см.: Российская газета. 2008. 12 апр.).
По данным МВД РФ, число преступлений экстремистской направленности в стране за последние четыре года выросло почти в 3 раза: в 2004 г. – 130, в 2005 г. – 152, в 2006 г. – 263, в 2007 г. – 356. Рост в основном за счет преступлений на национальной или религиозной почве (см.: Московский комсомолец. 2008. 21 янв.).
См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. М.: «Юриспруденция», 2008. С. 156.
См.: