Повесть о Шести Сотках. Алексей Доброхотов
козлу, руками, а мне пухлыми губами, – заржал Ломтев.
Так с шутками и прибаутками «деды» весело помочились и ушли спать.
Прошло что-то около часа.
– Думаю, он уже спит, – произнес Михаил.
– Пошли. Покажешь, – ответил Рашид.
Молча они шли вдоль стройного ряда коек. Все спали. Михаил похлопал рукой на спинке кровати и указал пальцем в сторону окна, мол, тут и, не останавливаясь, прошел дальше в темную глубину, где около самой стены остановился, скинул сапоги и быстро лег, практически не раздеваясь. Ему уже было все равно.
Рашид остановился. В руке нож. Он раскрыл его и стал медленно приближаться к изголовью. Казалось, минут пять он неподвижно простоял возле Ломтева, затем резко развернулся и стремительно выбежал из казармы.
* * *
Утром при построении обнаружили, что Рашид Расумбеков самовольно покинул расположение части.
На поиски беглеца снарядили команду. Лейтенант Голощекин, сержант Рыльников, ефрейтор Ломтев и еще двое проводников с овчарками. Михаил поймал себя на мысли, что немцы так же искали сбежавших из концлагеря военнопленных.
Искали Рашида недолго. Спустили по следу собак и под вечер вернулись, одни. Лейтенант Голощекин остался сопровождать раненого в больницу. К утру вернулся и он. Злой, бледный. Передал командование взводом Головину, заперся в штабе и практически сутки не появлялся.
Ломтев ходил гоголем и нахваливал своего Полкана.
– Мой зверь след взял сразу, как только мы тронулись, – рассказывал он собравшимся вокруг солдатам, развалившись на лавочке возле столовой и вальяжно затягиваясь сигаретой, – От него так просто не удерешь. Я его год натаскивал. Как чурка ни петлял, Полкан держал след. Я еле успевал за ним. Остальные на хвосте болтались. Полдня бежали. Все лесом. Все глубже. Два раза трясина такая попалась едва не сдох. А Полкан след держит. Вперед тянет. Вот-вот чурку за зад схватит. Зверь, не собака. Умотал вусмерть. Вылетаем на пригорок. Гляжу чурка впереди задом вихляет. Стой, мать твою, кричу. Он оглянулся. Увидел меня, нож выхватил. Ну, умора. На нас с Полканом с перочинным ножом. Чурка, она и есть чурка. Мало того умотал за день, так еще крысится. Ну, думаю, если я тобой займусь, совсем тебе хана будет. Сразу убью.
– И что? – участливо поинтересовался кто-то.
– Что, что. Пожалел чурку. Полкана спустил. Пускай потренируется. Полкан его взял, как положено. Пошел на перехват, уложил на землю, взял за горло, держит. Сработал классически. Как по учебнику. Просто кино.
– А ты?
– А что я? Присел на камушек отдыхаю. Тут остальные подтянулись. Я Полкана отвел. Чурка еле дышит. Порвал его Полкан, слегка. Еле кровь остановили. Вызвали транспорт. Лейтенант в больницу поехал, а мы в часть. Задание выполнено. Вот так-то.
На следующий день стало известно, что рядовой Расумбеков скончался в больнице от большой потери крови.
По данному факту поставили в известность военную прокуратуру. Приехал следователь. На вид