Тысяча разочарований и одна жизнь. Дарья Федорова
сестрами, которым было по пять и семь лет, Леша почти не общался. Разрыв в два и уж тем более в четыре года был равносилен бездонной пропасти, поэтому в гостях мальчику было скучно и грустно и некому, кроме двух шумных недорослей, руку подать. К дяде Сереже и тете Марине Леша симпатии тоже не питал: первый все время гоготал так, что кровь в жилах стыла, а жена без умолку тараторила о каких-то родственниках, коллегах, соседях, парикмахершах. Голова шла кругом от такой компании. Да и подарки они вручали не ахти какие – на этот раз Лешу наградили шоколадными конфетами с противным марципаном.
К вечеру, насытившись угощениями и сплетнями, Леша с родителями вернулись домой. Мама вышла на финишную прямую, которая включала в себя нанесение макияжа и облачение в праздничный наряд. Леша сидел на кухне с папой, фасующим закуску по красивым формочкам, и изнемогал от предвкушения.
– Уже решил, какое желание загадаешь?
– Не-а, все равно ведь не сбудется.
– Почему? – удивился папа.
– Славка сказал, что все это ерунда. Хоть сто желаний загадай за одну минуту, ничего не произойдет.
– Но попробовать-то можно.
– Может, и попробую. Загадаю, чтобы домашнее задание никогда не задавали.
– Это точно не сбудется… – задумчиво проговорил отец, нарезая черный хлеб.
Папа Леши был неразговорчивым человеком. По утрам он быстро собирался на работу, в университет, а возвращался с нее поздно – голодный и помятый, как его рубашка. Но даже в таком состоянии от главы семейства веяло спокойствием, теплом. Он вообще никогда не злился, не ругался, не обижался. Порой случались приливы энергии, и папа много шутил, рассказывал забавные истории про студентов или своих коллег. Леша любил их слушать. И папу тоже любил. А еще настольный хоккей, который вот-вот должен был перейти в его собственность.
В центре, окруженный крабовым салатом и мимозой, стоял оливье. За ним скрывался холодец – как всегда, нестабильный и холодный. Леша подумал, что, будь холодец человеком, с ним бы никто не дружил – даже смотреть на него было противно. Но родители его мнение явно не разделяли и с радостью утилизировали эту желеобразную массу.
Леша пережевывал курицу. Вкуса мяса он не чувствовал – рецепторы мальчика, как и он сам, уже ни на что не годились. День тянулся предательски медленно, хотелось упасть на кровать и проспать два дня. Он глядел то в телевизор, то на родителей, и ждал, когда ему наконец вручат подарок.
Часы показывали 21:44 – Леша хорошо запомнил время. Папа вошел в комнату, мама ему еле заметно кивнула – это был особый сигнал, призыв к действию, к которому они частенько прибегали.
– Алексей, – начал папа. – Мы с мамой хотим поздравить тебя с наступающим Новым годом. Будь счастлив, здоров и продолжай радовать нас своими успехами. И освоением новых навыков… – тут он исчез в дверном проеме и вновь материализовался в зале, но уже не один.
Леша впился в него взглядом. Перед мальчиком стояло приличных размеров белоснежное