Корона и тьма. Михаил Шварц
сделал паузу, чтобы собрать мысли. Воспоминания о том, что он видел и чувствовал в замке, пронзили его сознание, словно холодное лезвие. Он видел Элдрика – чья сущность выходила за пределы реальности. Его фигура, его голос, его проклятие – всё это было настолько реальным и одновременно необъяснимым, что Эндориан едва смог сохранить самообладание.
– Там… – начал он, голос слегка дрогнул, но он быстро восстановился, – есть что-то… необъяснимое. Силы, которые я не могу назвать человеческими.
На лице Годрика мелькнуло нечто, что могло быть смесью раздражения и любопытства.
– Необъяснимое? – его тон стал холоднее, а взгляд более пристальным. – Ты имеешь в виду духов, призраков? Ты хочешь сказать мне, что крепость, оставленная годами, заполнили байки деревенских баб?
Советники переглянулись, но никто не осмелился прервать монолог короля.
Эндориан поднял взгляд, его лицо было сосредоточенным, но внутри него кипела буря.
– Я не стану утверждать, что это духи, – сказал он, тщательно подбирая слова. – Но то, что там обитает, не подчиняется законам нашего мира.
Годрик хмыкнул, слегка подавшись вперёд.
– И всё же ты стоишь здесь передо мной живой. Значит, эти "силы" не такие уж и опасные, раз не смогли одолеть тебя.
– Живой, но с трудом, мой король, – ответил Эндориан. Его голос стал твёрже. – Там я столкнулся с чем-то, что бросило вызов не только моему мастерству, но и моей вере в реальность.
Годрик нахмурился, в его глазах промелькнула тень раздражения.
– Верить в реальность? – повторил он, как будто пробуя эти слова на вкус. – Ты говоришь так, будто ты стал философом, а не рыцарем.
Эндориан выдержал взгляд короля, его челюсть сжалась.
– Моё оружие было бессильно, – тихо произнёс он. – Я не могу дать точного объяснения, что это было, но могу сказать одно: замок у побережья – не место для смертных.
В зале повисла напряжённая тишина, нарушаемая лишь гулом ветра за витражными окнами. Годрик, сидя на троне, казался неподвижной глыбой власти, чьи глаза, острые и холодные, словно сквозь ледяные вершины, смотрели прямо на Эндориана.
– Странные вещи, говоришь? – произнёс король, его голос звучал как сталь, царапающая камень. – Что ж, странности в этом мире нередко скрывают ключ к пониманию нашей силы.
Он встал, двигаясь медленно, словно каждое движение было тщательно выверено. Годрик шагнул вниз с возвышения, его тень падала на зал, вытягиваясь в длинный силуэт.
– Каждое королевство – как этот зал, – произнёс он, жестом указывая на колонны, поддерживающие массивный свод. – Держится на своих опорах. Без них всё рушится.
Его шаги эхом раздавались в тишине, когда он приблизился к витражному окну. Свет луны, пробивающийся сквозь стекло, блеснул на его лице.
– Сила, верность… и наследие, – продолжил он, обернувшись к Эндориану. Его голос стал тише, но не менее грозным. – Силу ты доказал. И доказал не раз. Верность