Тёмная сторона света. Андрей Пермяков
своя. Была ГАЗель, теперь вот Фордик. Год поезжу – Фрета возьму. Потом второго. На него водилу посажу.
Планировал остатнюю жизнь Аркадий надёжно, и машину так же вёл. Очень не торопясь:
– Гоняют, у кого тачка не своя. Я бы на хозяина работал, так тоже б фестивалил. Быстрей работу сделал – халтуры твои. А тут нельзя. Вот надо мне к утру в Волгограде быть, так я зачем гнать стану? К утру и буду. Пока выгрузка-погрузка, отосплюсь, чтоб за рулем не срубало. Я ведь всю жизнь на северах. Родину-мать эту ихнюю только на картинках видел. А тут вот сфоткал внуку. Для масштаба: люди стоят, но всё равно не видно, до чего она здоровая!
И достал из бардачка, меня подвинув, смартфон с большим экраном. Ну, да. Тот самый монумент, тот самый вид. Наверное, большая статуя. Я сколько раз был в Волгограде, только издали смотрел. У этого города удивительная транспортная система. Даже с учётом нашей страны удивительная.
Потом мы ещё долго ели лагман и шашлыки в правильном месте. Правильное для еды место от неправильного на трассе отличается легко: возле правильного фуры стоят. Дальнобойщика ж можно один или два раза обмануть, но долго его обманывать не получится. Он или в табло хитрому человеку заедет, или будет его игнорировать. Значит, где много машин, там и кормят. Тут, конечно, зазор: любители кухни, представленной Еленою Молоховец, возможно, будут обмануты в своих ожиданиях. Но в общепринятом ныне вкусе, кухня придорожного кафе, где рядом много больших машин, скорей всего, окажется прекрасной.
Аркадий меня даже кормить хотел. Почему, спросил, ты один лагман съел, а больше не ешь ничего? Может, у тебя денег нет? Ну, как ему объяснишь: он и лагман съел, и шашлык съел, и лепёшки с кунжутом две, и сладостей ещё, а всё равно худой. Он пять раз по столько скушав, останется стройным. Наверное, Север его так натренировал. А скорее всего – свезло по праву рождения. Но каково ж нам, людям с равномерным обменом веществ? Нет, фигуру поздно беречь. Просто есть неохота. Правда, с разрешения водителя принял 100 граммов водки. Это его утешило. Тогда ещё 50 принял. Тут ведь не нарушение трезвости – я просто замерз.
В кафушке, украшенной головою лося, мы просидели почти час. А когда вышли, увидели темноту. Юг тут, господа. Ехали дальше, про всякое говорили. Аркадий дивился, узнав, что у меня семья, а я вот по стране катаюсь. Странно: у него ведь тоже. Хорошо, недолго прощались у развязки «кленовый лист» на въезде в город Борисоглебск. Развязки эти красивы очень. На машине проскакивая, их почти не заметишь. А полкилометра по кругу в опричной тьме и когда нога болит всё сильней – да, чувствительны.
Как сошёл с развязки, сделалась мне матрица. Темень вокруг была совсем непроглядной: объездную построили только-только, кажется, и фонарей на её поворотах ещё нет. А может, и не будет – проектированием у нас порою занимаются люди довольно необыкновенные. Справа лес, слева вроде бы тоже. Шёл, интенсивно прижавшись к обочине: вдруг машина станет догонять и шофёр не заметит