Роковые вопросы. Русские писатели против Запада. Николай Страхов
чувства поляков, и мы всегда более или менее их понимали. Мы признавали долю справедливости в их высокомерии, и следствием этого было смирение перед их образованностью. Это смирение выразилось даже исторически и очень явно. Только недавно стало сильнее высказываться требование, чтобы все части империи были подведены под один уровень и пользовались бы одинаковыми правами. До сих пор этого не было: до сих пор, вообще, части империи, причастные европейской цивилизации, пользовались иногда больше, иногда меньше, разными преимуществами и льготами. Почему это случилось – понятно; причиною было невольно чувствуемое превосходство, и потому мы даже редко роптали и жаловались на предпочтение, отдаваемое, как говорится, пасынкам перед родными детьми. Сюда же должно отнести все те выгоды, которые у нас достаются на долю вообще иноземцам и иноплеменникам европейского происхождения.
Итак, яснее или темнее, мы чувствуем недостаточность нашего образования, и борьба с поляками живее, чем все другое, должна обращать наши мысли на нас самих и напоминать нам нашу низкую ступень в ряду цивилизованных народов. Тут мы всего больше можем чувствовать несоразмерность нашей государственной силы с нашим нравственным значением.
В этом смысле вопрос имеет огромные размеры. В самом деле, очевидно, поляки, с этой точки зрения, не могли бы согласиться даже стать с нами наравне. Так как из всех славянских племен только они достигли высшей культуры, то, по праву, по идее, им должна принадлежать главная роль в славянском мире; они должны бы стоять во главе и руководить другими племенами. Такое притязание совершенно естественно вытекает из положения поляков и невозможно их осудить, если бы они стремились привести его в исполнение.
Положим, однако же, нет. Положим, нам скажут, что поляки отказываются от своего высокомерия и своих притязаний, что они допускают равновесие или даже перевес на стороне других славянских племен и ограничиваются чисто и ясно одною идеею национальной независимости. Охотно можно поверить, что эта идея постепенно укрепится и выступит наконец у поляков на первый план. Но невозможно скрывать, что ей придется у них сильно бороться с идеею превосходства в цивилизации и что ее победа еще очень далека.
В самом деле, поляки имеют за собою длинную историю. В этой истории, более или менее правильно, более или менее сознательно, они играли роль и исполняли миссию цивилизованного народа среди варваров. Как представители высокой культуры, они постоянно были заняты распространением этой культуры; они стремились полонизировать прилежащие страны. Легко здесь вспомнить целый ряд непрерывных усилий, направленных к этой цели. В эти виды и попытки входила не только Малороссия и другие меньшие части: эти виды простирались и на Москву; сама Москва подвергалась попыткам ополячения и латинизирования.
Отбрасывая темные черты и частности, смотря на дело вообще и в целом, можно ли не видеть здесь самого правильного и благородного