Здесь водятся бесы. Снежана Каримова
в омут, пока не очухался охранник. В этот же домик она зашла не на минуту и сама не знала, с чего ей начать обживание, словно неожиданно выиграла в лотерею квартиру и вот ей вручили ключи – радостно, да, но и волнительно.
Тут Бесёна увидела оборванную нить связи. Стебель не тянулся больше к стене домика, а скрутился у корней древляницы, мелкие листочки его подвяли, но он все еще был жив и слабо мерцал. Другой конец стебля тянулся к кисти подменыша и начинался от сияющей зеленой звездочки под ее кожей.
Эту нить оборвала кровь договора. Нити не терпят членовредительства, поэтому бесы и придумали ритуал с кровью. Единство духа и тела было нарушено.
Бесёна подняла свободный конец и снова глянула на девочку-семечко. Еще секунду помедлила, а потом решительно сжала плющ в руке.
Да, ей будет что рассказать другим бесам. Но она надеялась, что не скоро.
Теперь начиналась настоящая борьба.
Сначала Бесёна просто глядела в потолок. Тело оказалось слегка близоруким.
Потом подселенка решилась и не спеша, привыкая к этой новой удивительной тяжести, подняла руку и посмотрела на свою ладонь, на линию жизни. У Цветы она была короткой. Но это всего лишь черточка на коже.
Бесёна не выдержала и рассмеялась: сухо, скрипуче, каркающе.
А потом ей стало больно. Впервые за все время существования. Подселенка скрутилась в сердечном домике внутри тела и закричала. Миллиарды нервных импульсов пронзили ее, передавая управление телом и его память.
Нить связи, мигая зеленым, бешено пульсировала и вырывалась, но Бесёна, крепко обернув ее вокруг своего запястья, затянула узел. И бес с телом стали едины, хоть еще оставались чужими друг другу. Ведь бес никогда не заменит телу душу.
Но и дух ее тоже не заменит.
Цвета-с-бесом глубоко вздохнула и медленно села.
Вдруг раздалась трель дверного звонка. Лабрадоры в соседней комнате неистово залаяли, словно призывая на помощь.
Пора было подниматься с постели и начинать жить.
Цвета-с-бесом аккуратно встала, держась за спинку кровати. Голова кружилась, и девушку слегка мутило. Еще одно неприятное чувство, но и его нужно было перетерпеть. Пальцы разжались, отпуская металлический набалдашник – украшение кровати, и тут же лихорадочно вцепились в столешницу. Цвета-с-бесом сделала шаг, схватилась за стул, потом за угол комода, уперлась в шкаф и наконец сжала ручку двери. С каждым шагом тело слушалось все лучше, и голова перестала кружиться.
Толкнув дверь комнаты, девушка на секунду прикрыла глаза.
Цвета в сердечном домике окончательно очнулась. Она не была удивлена, для нее нынешнее состояние не казалось новым. Опять этот сон. Цвета видела, словно издалека, сквозь полупрозрачные стены домика – нет, не омут, а собственную розовую комнату снаружи. И эти багровые всполохи на серых досках она, кажется, тоже раньше иногда мельком видела. Только рогатой прежде не было. Бесёна с закрытыми глазами парила над полом домика,