Координация экономической деятельности в российском правовом пространстве. Коллектив авторов
ст. 7 ст. 11 ЗоЗК 2006 г. не распространяется на соглашения внутри группы лиц, если: 1) один участник «контролирует» другого, либо 2) все участники находятся под «контролем» одного лица, а также на соглашения между хозяйствующими субъектами, осуществляющими виды деятельности, одновременное выполнение которых одним хозяйствующим субъектом не допускается в соответствии с законодательством РФ.
«Контроль» для этих целей понимается как возможность физического или юридического лица прямо или косвенно (через юридическое лицо или через несколько юридических лиц) определять решения, принимаемые другим юридическим лицом, посредством одного или нескольких следующих действий:
1) распоряжения более 50 % от общего количества голосов, приходящихся на акции (доли), составляющие уставный (складочный) капитал юридического лица,
2) осуществления функций исполнительного органа юридического лица (часть 8 ст. 11 ЗоЗК 2006 г.).
Отметим, что это понятие контроля в общих чертах схоже с даваемым в зарубежных национальных правопорядках (Мексика, Канада, Аргентина, Бразилия, Венесуэла, Колумбия, Чили, Перу и др.) и на наднациональном уровне (напр., ЕС, МЕРКОСУР)[268].
Что касается «вертикальных» соглашений, то таковыми согласно действующему Закону 2006 г. признаются соглашения между хозяйствующими субъектами, один из которых приобретает товар, а другой предоставляет (продает) товар. Не является «вертикальным» соглашением агентский договор (п. 19 ст. 4 Закона 2006 г.). Четвертый антимонопольный пакет исключает из этого определения норму об агентском договоре.
Товаром для этой цели считается объект гражданских прав (в том числе работа, услуга, включая финансовую услугу), предназначенный для продажи, обмена или иного введения в оборот (п. 1 ст. 4 ЗоЗК 2006 г.). Эта трактовка понятия «вертикальное соглашение» отличается от его зарубежных аналогов субъектом, от которого исходит. В зарубежных правопорядках подобное определение закрепляется в доктрине (напр., Аргентина, Бразилия и др.) или в ненормативных, рекомендательных документах антимонопольных органов (Бразилия, ЕС и др.), тогда как законодательство содержит лишь квалификацию отдельных соглашений такого рода (напр., связывающие продажи, отказ в поставке, установление цен перепродажи и др. – Бразилия, Колумбия, Канада); она редко закрепляется в законе (напр., США, Канада).[269]
Запрещены (почти per se) «вертикальные» соглашения, которые приводят или могут привести к установлению цены перепродажи товара, за исключением случая, когда продавец устанавливает для покупателя максимальную цену перепродажи товара; или которыми предусмотрено обязательство покупателя не продавать товар хозяйствующего субъекта, являющегося конкурентом продавца. Ранее исключение составляли соглашения об организации покупателем продажи товаров под товарным знаком либо иным средством индивидуализации продавца или производителя. В четвертом антимонопольном соглашении такое исключение не предусмотрено
См., напр.: Беликова K.M. Охрана конкурентной среды: Практика Колумбии // Конкуренция и право. 2011. № 6 (ноябрь/декабрь). С. 56–61; Она же. Злоупотребление доминированием: Практика Канады // Конкуренция и право. 2011. № 2 (март/апрель). С. 51–56; Она же. Злоупотребление доминирующим положением в законодательстве, доктрине и правоприменительной практике Европейского Союза и стран Южноамериканского общего рынка – Аргентины, Бразилии и Перу // Право и политика. 2006. № 7 (79). С. 38–52.
Беликова K.M. «Вертикальные» соглашения в странах НАФТА. Мексика и США // Конкуренция и право. 2012. № 5 (сентябрь/октябрь). С. 63–69; Она же. «Вертикальные» соглашения в странах НАФТА: Опыт Канады // Право и конкуренция. 2012. № 4 (июль/ август). С. 61–65; Она же. Правоприменительная практика Европейского Союза и стран Южноамериканского общего рынка – Аргентины, Бразилии и Перу о вертикальных соглашениях, ограничивающих торговлю, на примере связывающих контрактов, отказа в продаже товаров или предоставлении услуг и установления цен перепродажи // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. 2006. № 3(6). С. 77–89.