Дар сплочения. Анаид Давыдова
к твоему приходу, и у них для тебя много вкусного!
– Спасибо, не стоило беспокоиться!
– Никаких возражений! Мы что, зря старались? – с улыбкой заявила Полания. – Тебе понравится, тем более сегодня длинный день.
Это действительно выглядело всё аппетитно и очень вкусно пахло: пирожки разных форм и начинок, сладкие и солёные, трубочки со сгущёнкой, со сливочным кремом, профитроли с разными начинками и еще круассаны, а также много напитков, соков, чай, кофе, горячий шоколад. Элве было радостно от такой заботы и даже стало неудобно отказываться, ведь все так старались и переживали из-за вчерашнего.
– Приятного аппетита! – пожелали сестры и удалились, чтобы не мешать.
– Как видишь, выбора у нас нет! – потирал руки Джонни. – Если честно, я голоден, и нам нужно подкрепиться. А потом я расскажу тебе всё…
Он подошёл к напиткам.
– Что будешь – горячее, холодное, чай, кофе?
– Можно сок гранатовый?
Себе он налил кофе.
Наевшись досыта, мистер Долпсон подошёл к письменному столу, взял оттуда фотоальбом и протянул его Элве.
– Держи! Тут все наши фотографии: путешествия и совместные проекты с моей женой.
Альбом был большой, потертый, в бордовом кожаном переплете, с молочной белизной страниц. Было видно, что его часто пересматривают. На первой странице размещались фото мистера Джонни с красивой молодой женщиной. Элва молча взяла альбом в руки и принялась разглядывать фото, любуясь этой красивой парой. Вот фото на отдыхе, на работе, с друзьями, на праздники.
– У вас красивая жена…
С фото на неё смотрела кареглазая стройная смуглая девушка с длинными каштановыми волосами.
– Я сразу полюбил её, когда встретил! Все говорили, что этот союз невозможен. – Грустная улыбка промелькнула на его лице. – Лизета очень нежная, добрая и внимательная. А я! Я был совсем не таким, грубым и злым. По крайней мере, таким все видели меня со стороны. Я не прислушивался к чужому мнению. По сути, мне было всё равно, что другие чувствуют в моей компании. И всегда старался произвести самое плохое впечатление, чтобы не общаться ни с кем, – говорил он, словно злясь на себя за подобное поведение. – Лизет перевернула мою жизнь, она изменила её! – Выражение его лица смягчилось, слова зазвучали нежно. – Она изменила меня. Любовь, счастье, спокойствие – с ней хотелось существовать в одном пространстве всегда! И моя скорлупа растворилась, напряжение исчезло. А её улыбка полностью растопила моё сердце. И мне тоже захотелось нести свет и быть таким же, как она! И вот я стою перед ней и не могу сказать ни слова. Просто стою и смотрю на неё, неподвижный, словно истукан. Пока она не «разбудила» меня, сказав простое слово: «Здравствуй!» – Он засмущался оттого, что открывал себя другому человеку. – Я… да… я продолжал стоять. Потом, не помню как, мы вышли в сад, присели на скамейку и долго говорили. Я узнал, что она давно знает меня и наблюдает за мной, знает моё имя и мой характер, но она называла это «нераскрытые собственные возможности и нежелание