Одержима игрой тобой. Влада Зайцева
значит скамейка. Девочки, езжайте домой, а я позвоню маме, она меня заберет.
Они, конечно, никуда не хотели уходить, но усталость после игры сказалась на всех нас. Они посмотрели друг на друга и приняли единогласное решение. Каждая прошла мимо меня и обняла, Леся даже чмокнула в щечку, что вызвало у меня умиление. От таких эмоций даже не заболела голова. Видать, смена на положительный лад понравилась моему организму.
И тут я вспомнила.
– Наталья Андреевна, чуть не забыла. Никита всетаки проводил меня. – Фельдшер стояла рядом и врать, что ее не было на месте было бы странно, поэтому я начала импровизировать. – По дороге у меня закружилась голова, и мы присели на пол. Никита не мог меня оставить в таком состоянии, даже сбегал за водой. – Я сама удивлялась, как быстро сочинялись эти глупости, но очень надеялась, что учитель в них верит. – В итоге он пропустил бо́льшую часть урока из-за меня. Простите. – Я посмотрела на нее жалобным взглядом, молясь про себя, чтобы Никиту не наказали.
Классная руководительница слегка улыбнулась и, кивнув, вышла из кабинета. Видимо, для нее это было самой незначительной проблемой сегодняшнего дня. Оставалось только надеяться, что она мне поверила.
Голова кипела от поступающей информации, но одну мысль я все-таки успела поймать. Я же хотела позвонить маме. Начала искать в сумке телефон, но кто-то вдруг постучал в дверь. Если бы это были девочки или фельдшер, они бы вошли без стука.
– Войдите, – едва слышно сказала я.
Послышались шаги. Первое, что я увидела, были серые глаза и холодно-пепельный цвет волос. Потом мой взгляд упал на огромный сверток в руке. И без того высоченный Никита навис надо мной, сидящей на кушетке, так что мне стало даже как-то неуютно. Да еще этот огромный сверток…
– Власенко, ты что тут забыл?
Меня удивило его выражение лица – Никита казался грустным.
– Я очень волновался.
– Что? – совсем тихо произнесла я.
– Я волновался за тебя. Это же из-за меня ты получила ушиб.
– Как видишь, со мной все нормально, – сухо ответила я. Мне стало не по себе от своего же ответа.
Он прошел в кабинет и сел на стул, продолжая держать сверток.
– Что это? – Я взглядом указала на его руки.
– А, это плакат, ты его уже видела. – От сказанного у него на щеках слегка проступил румянец.
– Кстати, я хотела испепелить тебя на месте, когда его увидела, а ты еще и Димку подговорил.
Он улыбнулся. Да-а, я очень хорошо помню эту улыбку. Каждая его пакость или издевка надо мной завершались этой коронной улыбочкой. Однако сейчас она мне показалась милой. Улыбка была самой обычной, но всегда искренней.
И что на меня нашло? Власенко милый? Точно сильно прилетело…
– Так, значит, ты переживал за себя?
– В смысле? – ошарашенно посмотрев на меня, спросил он.
– Ну, ты сказал, что ушиб я получила из-за тебя. Выходит, переживал, что из-за меня у тебя будут проблемы.
Что-то поменялось в его глазах, и кроткая улыбка сошла на нет. Едва слышно, как будто