Колесо Судьбы. Марианна Алферова
как редко владели подобным имуществом самостоятельно. Король-капитан не мог назначать преемника и наследника, а сын нынешнего короля не мог сделаться следующим королем, так было записано на бронзовых скрижалях, установленных на здании Совета двенадцати. Все эти законы были отголосками законов империи Домирья, где каждый крупный полис, получивший милостью императора статус муниципия, обладал городским самоуправлением. Совет Двенадцати, в том числе, утверждал список налогов и их расходование, и, бывало Король-капитан и Совет грызлись месяц, а то и два, прежде чем согласовывали расходы и налоги на будущий год. Эти подробности из жизни Гармы любили рассказывать при дворе Ниена как забавные анекдоты. У нас роль Совета Двенадцати играл Дом хранителей. Но если бы меня спросили, кто из них хуже справляется со своей ролью, я бы ответил: «Не знаю».
Гратин обитал в королевском дворце первый срок, и ему очень хотелось остаться на второй. Особой популярностью в городе он не пользовался, в недавнем конфликте с империей Игера вел себя странно – то открывал перевал для войск Игера, то блокировал, чем разозлил и сторонником союза с императором, и тех, кто поддерживал Ниен и Приморскую конфедерацию. Так что по дороге во дворец я прикидывал, как вести разговор с Гратином и за какие веревочки дергать, чтобы он оставил меня в покое.
Винтовая лестница вывела нас (то есть меня и Бедоира) в узкий темный коридор, где пахло пылью и мышами, и затем в большую комнату, почти такую же темную, как коридор, с одним-единственным окном, со стенами, обитыми дубовыми панелями. Здесь горел большой камин, было тепло, даже жарко, и в комнату набилось полно народу. Две женщины в темных суконных платьях, с ними мужчина – тоже в темном, еще двое придворных в зелено-бело-желтом, то есть в цветах Гармы, с десятками золоченых пуговиц на колетах и массивными золотыми цепями. Видно сразу, что мой провожатый считался мальком во дворце в сравнении с этими двумя крупными рыбинами.
Человек пять придворных в роскошных мантиях, расшитых золотом и с золотыми цепями на плечах, стояли у стены. Это члены Совета Двенадцати, я видел их в Ниене среди членов посольства. Эти пятеро – сторонники нынешнего короля. Из двенадцати пятеро – маловато.
Король Гратин вошел. Я тоже видел его прежде, когда он приезжал с визитом в Ниен. Худой, высокий и очень прямой человек, пышная пурпурная мантия, отороченная горностаем, не доставала до пола, и потому были видны тощие икры в черных чулках и кожаные туфли. Чулки в Гарме носили и женщины, и мужчины – это была здешняя новая мода, после того как один из мастеров придумал машину для вязки чулок и не только из грубых шерстяных ниток, но и из тончайших шелковых. Как устроен этот станок, хранилось в большой тайне, а гармские шелковые чулки продавались в Ниене по флорину за две пары, да и те были нарасхват. Женщины буквально сходили с ума, пытаясь достать тончайшие шелковые чулочки.
– Ваша милость, – я поклонился королю, глядя на его обтянутые темными чулками лодыжки.
Второму наследнику Ниена перед Королем-капитаном полагалось кланяться с почтением и достоинством, но