Тактик. Борис Орлов
руки, и не выдержал. Вскочив и выпрямившись во весь свой немалый рост, Максим щедро полил бросившихся вперед поляков длинной, на весь магазин, очередью. Те залегли, и старший лейтенант поспешил последовать их примеру. Он рыбкой нырнул в частый кустарник и, проломившись сквозь мешанину веток, замер, ожидая дальнейших действий противника. Томительно потянулись секунды, и тут…
Грохот автоматных и пулеметных очередей с разных сторон не просто ошеломил, а прямо-таки деморализовал поляков. Свирин успел. Через десять минут все было кончено. Нескольких подхалянских стрелков, взятых живыми, уже допрашивали, гоня допрос в бешеном темпе, двое санинструкторов бинтовали Лисиной грудь и бок, а Вастьянов стоял навытяжку перед капитаном и докладывал о проделанной работе. Вот он закончил отчет и замолчал, ожидая реакции командира. Михаил помолчал, пожевал веточку:
– Всё?
– Да.
– Совсем всё?
Максим задумался, замялся. Но ничего нового не вспомнил и молча кивнул. Свирин вздохнул:
– Ну и дурак. А то, что усиленную горнострелковую роту в засаду завел – не в счет? Ладно. Летунов вызвали, сейчас паковаться будем.
5
СССР большая страна. С кем хочет, с тем и граничит.
…Внезапное и неспровоцированное нападение сил империализма с новой остротой ставит вопрос об обороноспособности Советской страны. Ученые и инженеры прилагают все силы для создания нового, еще более страшного для наших врагов оружия. Но рабочий класс всегда был важнейшей составной частью этой работы. Кто как не рабочий воплотит полет мысли ученых, и не даст жизнь бездушному куску металла? И кто как нерабочий должен сделать так, чтобы каждая копейка народных денег, потраченная на оружие, не была израсходована зря. Качество, народный контроль и производственная дисциплина – вот наши подвиги, и вот наша слава. Каждый бракодел – предатель и саботажник! Каждый не работающий над повышением своего профессионально мастерства уклонист, а не соблюдающий трудовую дисциплину и нормы безопасности – преступник!
Рабочий класс, как передовой во всех отношениях, должен стать опорой всеобщей борьбы за качество и технологическую дисциплину, проводником и инициатором новых приемов труда и рационализаторских предложений…
Полномочный представитель СССР в Италии Борис Ефимович Штейн был несколько удивлен приглашением американского посла Уильяма Филлипса, но принял его с невозмутимым видом. Собственно говоря, Борис Ефимович был готов услышать стандартный набор обвинений в адрес Союза ССР: развязывание войны, использование негуманных средств ведения боевых действий, et cetera, et cetera[55]. Эти стенания он уже неоднократно слышал на приемах в королевском дворце, на вилле Торлония – резиденции Муссолини, в Ватикане… Слышал, но не слушал. Во всяком случае, не принимал близко к сердцу. Так уж заведено от сотворения
И так далее (